Но мысль о том, что я могу приговорить Лоркана и его народ, тоже мне не нравится. Тем более, что согласно этому сценарию, я тоже умру. У меня нет желания уходить в мир иной. Осталось ещё столько всего, что я должна сделать и увидеть в этом мире. Столько приключений, которые я ещё не испытала, столько мужчин, которых не поцеловала, и столько родственников, которых я не нашла.
И хотя я не в восторге от своего происхождения, мне любопытно познакомиться с этими ведьмами, которые являются моими предками. Вероятно, мне следует отправиться на Шаббе, пока эта битва за власть не поутихнет. Ну, почему мне не хватило дальновидности спросить у Бронвен о том, что случится с Данте и Лором, если я вообще уеду из Люса?
Да, я нарушу обещание, данное Королю воронов, но он ведь нашёл Мириам. Снятие магической защиты — дело времени. А когда это будет сделано…
Мне придётся вернуться в игру, хочу я этого или нет.
Я сжимаю каменный подоконник, розовый остров то исчезает, то снова появляется за пеленой дождя.
А что, если Лоркан проникнет сквозь магическую защиту? Конечно же, он никогда не отправится на остров по своей воле, но что, если я смогу обманом заманить его туда?
У каждого есть слабость. И всё, что мне нужно, это обнаружить её.
Либо я могу превратить его в кусок железа и перевезти на корабле сквозь магическую защиту на спине Минимуса.
О, как же разозлится Король воронов, но, по крайней мере, он будет в безопасности. Данте будет в безопасности. И, возможно, я тоже. Либо я всё равно умру, но, по крайней мере, они оба будут ненавидеть друг друга ещё пару столетий.
— Коннор… — бормочет Фибус с кровати, полностью одетый.
Я решаю, что он ещё не проснулся, как вдруг он добавляет:
— Ты пообещала принести мне завтрак, Капелька, но я не вижу никакой еды.
Беспокоясь о том, что выражение моего лица выдаст моё мрачное настроение, я продолжаю смотреть на Шаббе.
— Еду сегодня подавал не Коннор, а ворон со светло-каштановыми волосами.
Он зевает.
— Это сын Коннора.
— Сын?
На этот раз я отворачиваюсь от окна, позабыв о пророчествах Бронвен.
— Да. По словам Ифы, его родила смертная женщина за пару десятилетий до первого летаргического сна воронов.
Неожиданно меня посещает мысль о том, что Фибус очень сдружился с местным населением и, вероятно, не хочет уезжать.
— Может, тебе остаться?
Его изумрудные радужки темнеют, и он принимает сидячее положение.
— Тише, Капелька.
— Я не шучу, Фибс. Так будет безопаснее для тебя.
— Куда идёшь ты, туда и я, даже если место твоего назначения — болота, где живут люди.
Стук в дверь заставляет меня оставить наш разговор на потом.
— Войдите.
Мой пульс, ускорившийся из-за страха и чувства вины, стучит теперь из-за другого противоречивого чувства — мрачного предвкушения. Я хочу уехать, и в то же время не хочу.
Я предполагаю, что это пришли наши сопровождающие, но у мужчины, который стоит в дверях, нет крыльев.
— Я слышал, что вы уезжаете.
Лазарус, огненный фейри, который был лекарем у двух королей фейри, переводит взгляд с Фибуса на меня. Страсть воронов разукрашивать лица передалась и этому гиганту, который нарисовал вокруг своих глаз янтарного цвета чёрные полосы, которые делают его похожим на заправского воина.
— Так и есть. Мы скоро уедем. Вы поедете с нами?
Он переступает через порог, не закрыв за собой дверь.
— Мой дом убили несколько десятилетий назад, Фэллон. У меня ничего не осталось в Люсе.
Его домом был отец Данте, Андреа Регио, которого убил его собственный сын, хотя Марко обвинил во всём Короля воронов, чтобы настроить население против оборотней. Андреа, как и Данте, был готов заключить мирный договор, чтобы покончить со столетней враждой, а Марко этого не хотел.
— Я останусь здесь до тех пор, пока не будет снята защита, на случай если я понадоблюсь Лоркану.
Лазарус теребит сапфировую брошь, прикреплённую к стоячему воротнику его тёмно-синих одежд. И только когда он опускает пальцы, я замечаю две переплетенные буквы — «Л» и «А». «А» — значит, Андреа? Или фамилия Лазаруса начинается с буквы «А»?
— А затем я отправлюсь на Шаббе.
Его слова заставляют меня оторвать взгляд от искрящихся сапфиров.
— Шаббе?
Фибус закидывает ногу на ногу и вытягивает руки, из-за чего рубашка, которую он позаимствовал из моего шкафа, рвётся по швам.
Интересно, что сделает Лоркан со всей этой одеждой, когда я уеду? Раздаст её девушкам, которые будут бросаться на него из-за того, что он правит королевством? Девушкам вроде Имоген?