Один из эльфов впивается взглядом в мою крылатую сопровождающую.
— И птицы возвращаются туда, откуда они прибыли.
Ифа поворачивает голову к Коннору и испускает карканье, которое звучит ещё громче на фоне грохочущего неба. Она складывает крылья одновременно с Коннором, и мы начинаем пикировать так быстро, что мой желудок по ощущениям подскакивает куда-то к моему горлу, хотя я точно знаю, что это невозможно с анатомической точки зрения. Я съёживаюсь, испугавшись, что моё приземление может стоить мне пары костей, но её крылья раскрываются и когти касаются грязной земли.
Она расправляет крыло, чтобы я могла спуститься. Твердо встав на ноги, я убираю с лица волосы, которые высвободились из моей косички.
Два эльфа шипят в унисон:
— Это девушка!
Мне требуется мгновение, чтобы понять, почему они решили, что я мужчина — брюки. Мне нужно ввести эту моду среди фейри, так как женщины должны познакомиться с тем, как удобны и комфортны штаны.
— Заклинательница змеев. Это заклинательница змеев! Предупредите короля!
И прежде, чем я успеваю сделать вдох, крылатые солдаты приставляют метательные трубки к своим ртам.
Ифа перевоплощается в человека.
— Мы возвращаемся, Фэллон! Коннор…
— Нет.
Я качаю головой, потому что слишком упорно сражалась за то, чтобы вернуться домой. Я не могу отступить при появлении первых же проблем.
— Мы пришли с миром, — говорю я батальону эльфов.
Эльф с золотыми пуговицами усмехается.
— Убийца короля пришла с миром?
Фибус отходит от ворона-Коннора и выскакивает передо мной и Ифой.
Я стараюсь выглянуть из-за спины Фибуса и сердито посмотреть на эльфа, но Фибус слишком серьёзно относится к своей роли моего щита.
— Я не убивала Марко Регио.
— Фэллон, пожалуйста. Лоркан навсегда превратит меня в ворона, если с тобой что-нибудь случится, — голос Ифы дрожит от волнения.
И хотя эльфы держатся на расстоянии, они взлетают повыше, чтобы видеть меня за спиной Фибуса, но тогда Коннор расправляет крылья, закрывая Фибуса и меня.
Ифа бормочет:
— Только не так.
— У вас неверная информация. Я не убивала вашего бывшего монарха.
— Мы знаем, что произошло. Абсолютно всё.
Насмешливый тон эльфа-золотые-пуговицы усиливает мой гнев.
— Тебя, очевидно, неверно проинформировали… мерзкий крылатый бутончик, — бормочу я.
Фибус фыркает.
— Мерзкий крылатый бутончик?
— Я слышала, что так их называли проститутки, — говорю я.
— Ты ведь знаешь, кто они такие? — в голосе Фибуса слышится улыбка.
— Как я понимаю, не цветочки.
— Нет, совсем не цветочки.
Этот глупый разговор странным образом помогает успокоить мои нервы. Но он не действует ни на Коннора, перья которого окутывает чёрный дым, ни на Ифу, очертания которой периодически расплываются, пока она пытается закрыть те части моего тела, что не могут загородить Коннор и Фибус.
— Вы знаете, кто я такой? — кричит на них Фибус.
— Предатель, — шипит эльф.
Фибус откидывает в сторону светлые волосы и показывает им свои уши.
— Я Фибус Аколти. Так что пропустите нас, пока я не начал пробивать нам путь кипарисовой веткой, и не попросил, чтобы вас выгнали из армии.
— У тебя здесь нет никакой власти, чистокровка.
— Король Данте сказал… — говорит какой-то эльф, тяжело дыша, его щёки раздуваются из-за того, как быстро он летел, — что Фэллон Росси должна… — ещё один глубокий вдох, — остаться целой и невредимой. И мы… должны… сопроводить её… туда, куда она пожелает.
Мой пульс ускоряется из-за чувства благодарности, но также от облегчения. Несколько дней у власти не превратили мою бывшую любовь в непредсказуемого деспота.
— Вернёмся домой, Фэллон. Пожалуйста, — голос Ифы звучит так, словно у неё вот-вот случится нервный срыв.
Я обхватываю её руку.
— Сначала мне надо найти свою мать и бабушку.
Я не уточняю, каких именно. Если мне повезёт, я найду их всех.
Её темные глаза вспыхивают, после чего становятся остекленевшими, точно гладкий мрамор.
— Guhlaèr.
— Гухлэр?
Несмотря на то, что тело Фибуса всё ещё напряжено, он поворачивается к нам лицом.
— Это значит — хорошо.
Ифа прикрывает веки и выходит из своего ступора.
— Лоркан сказал отпустить тебя в земли фейри.
Я поднимаю взгляд в небо, удивлённая тому, что Король воронов слушает нас сейчас, тогда как я представляла его занятым совсем другими делами.
— Это не его выбор.
Я жду его возражений, но никакие слова не гремят между моими висками.