— Эй, Коннор, — кричит Фибус мужчине с тёмной кожей и чёрными глазами, который несёт поднос с напитками к соседнему столу. — Tuiladh fìn ag bìdh mars’adh.
Коннор отвечает кивком головы, а я сжимаю пальцы вокруг кубка, когда незнакомые слоги начинают на повторе прокручиваться в моей голове — twilaw fine ag bye marsaw. Ничто из этого не звучит знакомо, хотя мои познания в языке моего отца ограничиваются десятью словами или того меньше.
— С каких это пор ты говоришь на языке воронов?
— Со вчерашнего дня. Коннор даёт мне уроки.
Фибус глядит в сторону бармена — владельца таверны? Имеет ли здесь кто-нибудь какую-нибудь собственность, или всё принадлежит Лору?
— Зачем? — спрашиваю я.
— Я подумал, что это будет правильно, раз уж мы живём среди них.
— Вороны нам не враги, дорогая.
Сибилла обхватывает мою руку и нежно сжимает мои пальцы.
Я забираю у неё руку и возвращаю её на свои колени. Как она может так говорить после того, как они заперли меня здесь?
— В отличие от Данте, истинную сущность которого ты уже увидела, — говорит Джиана, а Антони следит за реакцией моего лица.
И поскольку я не хочу думать о Данте, как и не хочу обсуждать наши прошлые отношения, я меняю тему:
— И что ещё вы тут делаете, помимо того, что пытаетесь обратить себя в воронизм?
Риккио фыркает.
— Воронизм.
— Отдыхаем, исследуем, знакомимся с новыми людьми.
Джиа берёт крошку сыра с деревянной тарелки, заполненной кожурой от фруктов и потемневшими стеблями.
— Общаться с ними очень не просто, так как большинство воронов не говорят на люсинском, но некоторые помогают нам переводить.
Девушка с иссиня-чёрными волосами, заплетёнными в косы, и с ещё более чёрными глазами скользит по таверне так, будто она змей, а не птица. Она останавливается у нашего стола и улыбается. Не то, чтобы я ожидала, что она зарычит или закаркает…
Ну, хорошо, ожидала.
— Джиа, álo.
Джиана переводит взгляд на вновь прибывшую.
— Привет, Ифа.
— Найдётся местечко ещё для одного?
— Конечно.
Джиана пододвигается, чтобы освободить место для Ифы.
— Ты, должно быть, Фэллон. Мне очень приятно тебя познакомить.
— Познакомиться с тобой, — поправляет её Фибус.
— Ах, tà. Познакомиться с тобой, — говорит она, делая ударение в самых неправильных местах.
Люсинский язык звучит словно арфа, а язык воронов напоминает камни, несущиеся по руслу реки — грубый, сырой, гортанный.
Женщина улыбается, обнажив зубы, которые слегка искривлены, но они не портят её привлекательности — на которую явно обратил внимание Риккио.
— Ифа — сестра Имоген, — объясняет Фибус.
Под чёрной маской её макияжа я замечаю такое же маленькое перо, что украшает щёки каждого ворона.
— Ты уже знакома с Имми?
Воспоминание о помощнице Лоркана портит моё и без того уже скверное настроение.
— Мы столкнулись с ней и Рибавом по пути сюда.
Все присутствующие за нашим столом — и не только за нашим — затихают, когда Фибус называет фамилию Лоркана.
— Из нас двоих — я более милая.
Ифа наклоняется над столом, и её длинные косы рассыпаются по плечам, которые выглядят шире, чем плечи Джианы. Вероятно, всё дело в постоянных полётах.
Я пытаюсь вспомнить, выглядела ли Имоген такой же широкой, но в коридоре было темно, а я была занята тем, что пялилась на своего тюремщика.
— Мы с тобой так похожи, Ифа.
Сибилла улыбается своей старшей сестре дразнящей улыбкой, а та лишь закатывает глаза.
— Лично мне больше нравится Джиан…
Прежде чем Фибус успевает закончить фразу, Сибилла хватает апельсиновую корку с почти пустой тарелки и бросает её в красивое лицо нашего друга. Корка попадает в его высокий лоб и сползает по носу, после чего плюхается на стол.
— Что и требовалось доказать, Сиб, — говорит он, стирая костяшками пальцев липкий сок со своей кожи. — О, ты ещё за это заплатишь.
Она улыбается, словно понукая его отомстить ей. Что он обязательно сделает. Фибус всегда отвечает, но в отличие от Сиб, которая сначала делает, а потом задаёт вопросы, Фибс обладает непомерным терпением.
— Значит, Имоген работает с вашим королём? — спрашиваю я.
— Вашим королем?
— Моррготом. Или как там называет его ваш народ?
Это слово оставляет неприятный привкус у меня во рту, потому что долгое время я думала, что так звали Лоркана. То есть его птиц. Но Данте поправил меня и предоставил мне перевод этого слова: Ваше Величество.