Гуччио не нравилась идея указывать Альдо, с какими девушками общаться, но обижать такую важную клиентку он не захотел, поэтому позвал сына в кабинет и потребовал объясниться.
Альдо впервые встретил Олвен Прайс, англичанку из провинции с рыжими волосами и ясными глазами, на приеме в британском посольстве во Флоренции. К тому же Олвен не раз бывала в магазине по поручениям хозяйки. Она родилась в семье плотника и училась на портниху и на возможность отправиться в другую страну работать служанкой с радостью согласилась. Альдо очаровали ее скромность и стеснительность, простота и мелодичный английский акцент. Он убедил девушку встретиться с ним наедине и скоро выяснил, что за тихим обликом скрывался смелый нрав. Молодые люди вскоре сошлись, проводя время за городом в любовных развлечениях. Альдо быстро понял, что отношения с Олвен – не мимолетный флирт, а нечто большее. Когда Гуччио и принцесса вызвали его на разговор, он поразил их обоих, объявив, что они с Олвен решили пожениться.
– Отныне Олвен не будет вашей заботой, – вежливо сообщил он принцессе. – Она моя, и заботиться о ней предстоит мне.
О том, что девушка была уже беременна, он умолчал.
Альдо привел Олвен в дом, поручив заботам своей старшей сестры Гримальды, и продолжил встречаться с ней лишь на тайных свиданиях за городом. Затем он отправился с невестой в Англию, знакомиться с семьей. Они обвенчались 22 августа 1927 года в маленькой церквушке в английской деревне Озуэстри, что недалеко от Уэст-Фелтона при Шрусбери, родного городка Олвен. Альдо было двадцать два, Олвен – девятнадцать. Их старший сын Джорджо, которого Альдо всегда звал il figlio del amore, плодом любви, родился в 1928 году. Затем были еще два мальчика: Паоло в 1931 году и Роберто в 1932-м. Однако браку не суждено было сложиться счастливо. И Альдо, и Олвен развлекались любовными похождениями, однако семейная жизнь во Флоренции все изменила. Во-первых, им пришлось жить с Гуччио и Аидой, а это значило, что Олвен пришлось уживаться с итальянским семейным укладом и подчиняться строгому авторитету свекра. Все они жили в доме старшего Гуччи на Пьяцца Верцайя, рядом с каменными воротами Сан-Фредиано, которые когда-то служили входом в окруженный стеной город. Затем пара переехала в собственный дом на Виа Джованни Прати, на окраине Флоренции, и на время напряженность пропала из отношений. Олвен полностью посвятила себя троим сыновьям, Альдо же все больше и больше увлекался семейным делом. Олвен так и не освоила итальянский как следует, а еще была болезненно застенчива, и ей было тяжело заводить друзей. Когда муж стал расширять горизонты в деловых контактах, в ней начала копиться жгучая обида и ревность.
– Альдо любил жизнь, а жена отбивала у него интерес ко всему, чем он хотел заниматься, – вспоминала Гримальда, старшая сестра Альдо. – Она никуда не хотела с ним ходить, вечно отговариваясь тем, что нужно было сидеть с детьми. Он вовсе не этого ожидал от брака.
Родольфо, младший сын Гуччио и Аиды, не проявлял интереса к семейному бизнесу, даже когда его братья и сестры уже помогали с работой в магазине на Виа делла Винья Нуова. Родольфо мечтал о другом. Его манила карьера киноактера.
– Я не создан стоять за прилавком, – возражал Родольфо, которого в семье называли Фоффо, своему отцу. Тот только качал головой. – Я хочу сниматься в кино.
Гуччио понятия не имел, откуда у его младшего сына такие мысли, и пытался разубедить его. В 1929 году, когда Родольфо было семнадцать, отец отправил его в Рим с посылкой для важного клиента. Итальянский режиссер Марио Камерини заметил красивого юношу в вестибюле римского «Отеля Плаза» и пригласил на прослушивание. Вскоре в дом Гуччи во Флоренции прислали телеграмму: Родольфо приглашали в студию. Гуччио эта телеграмма привела в ярость.
– Ты с ума сошел! – обрушился он на сына. – Мир кино – это сборище ненормальных! Может быть, тебе и повезет и у тебя будет минута славы – но что потом, когда тебя вдруг забудут и ты навсегда лишишься работы?
Но Гуччио понял, что его сын настроен решительно, и позволил ему отправиться в Рим на кинопробы. Пробы оказались успешными. Родольфо тогда носил короткие штаны, как было принято у мальчиков в те годы, поэтому для такого случая одолжил длинные брюки у своего брата Альдо. Съемочной группе Родольфо приглянулся, и ему дали роль в фильме «Рельсы»[7] – одном из шедевров раннего итальянского кино. Это трагическая история о молодых влюбленных, которые решают покончить с собой в дешевой гостинице возле железнодорожных путей. Чувствительное и выразительное лицо Родольфо идеально подходило для стилизованного кино той эпохи. После «Рельсов» молодой человек прославился комическими ролями: его уморительные гримасы и ужимки напоминали зрителю Чарли Чаплина. Снимался он под именем Маурицио Д’Анкора. Ни один из последующих фильмов Родольфо не имел такого успеха, как «Рельсы», хотя он и снялся в фильме «Наконец одни»[8] вместе с молодой итальянской актрисой Анной Маньяни, с которой, по слухам, у него был роман.