Мой голос зазвучал жестче:
— Ну за то теперь мы знаем, откуда все утечки и предательства. В сопротивлении участвуют члены всех четырех домов.
Он выругался:
— Никогда не был так зол на свой народ. Думаю их гораздо больше, чем те, которые напали на тебя, — в его глазах вновь заплясали огоньки, — предатели, которых поймал Чейз сейчас в руках Совета. Их допросят и, возможно, мы узнаем имена оставшихся. А потом их накажут.
И, судя по выражению его лица, наказание будет ох каким неприятным. Но ведь они убили Марсила. Так что так и должно быть.
Внезапно мне в голову пришла мысль. Я выпрямилась:
— Погоди, мы же в доме Империал, — медленно проговорила я. Дэниел кивнул, — а Марсил… его душа, ведь тут? — еще один согласный кивок. Мое сердце одновременно заболело и возликовало, — Ну так расскажи, что с ним происходит!
На безупречных чертах его лица проступило горе.
— Когда Даэлайтер умирает, это совсем не то же самое, что случилось с тобой или даже с Эммой, когда ее швырнули в Каскады. У Марсила нет больше тела. Лишь душа, энергия. Сейчас он в инкубационной зоне, в зале с белыми коконами.
— Яйцекомната… — произнесла я.
— Да, яйцекомната. Там он пробудет несколько дней, пока его душа переживет травму смерти. Затем его взвесят и дадут возможность выбирать.
— Как думаешь, что он выберет? — прошептала я. Не до конца понятно как устроена эта их загробная жизнь.
Его рука крепче сжала мою.
— Точно не знаю. Мы не так много общались, но что-то подсказывает, что у него есть неоконченные дела. Поэтому, возможно, перерождение.
— И мы никогда не узнаем, в каком из новорожденных его душа?
Он кивнул:
— Эта власть вне рук Империалов.
Все еще не понимала, как осмыслить этот мой новый мир.
— Так чего теперь с Лаусом делать будем?
Он встал, используя только свой невероятный пресс, потянул меня за собой.
— Сейчас ничего. Он затер все следы. У нас был один шанс, и мы его упустили. О сопротивлении мы тоже ничего не знали, но теперь будем в курсе. Следующий шаг — найти третью семью хранителей прежде него.
— И вычислить всех членов сопротивления.
Дэниел аккуратно убрал капельки воды с моего лица.
— Испарился не только Фрейзер. За последние пару дней в тень ушло пятьдесят или больше Империалов. Пора навести порядок в доме. Слишком долго они существовали без уверенного лидера. Этому времени конец.
В порыве решимости моя спина выпрямилась. Безусловно, я уловила настроение Дэниела.
— Я во всем буду поддерживать тебя, — сказала я ему.
Он поцеловал мою руку.
— Ты будешь рядом со мной. Мы поведем народ вместе.
Не знаю, годилась ли я хоть чуть-чуть для таких подвигов, но глядя в целеустремленные глаза любимого, поняла: мы сможем все. Вместе.
Эпилог
Чейз
Я твердо встал на землю и отдался потоку энергии. Все внимание сосредоточил на пересекающихся вдалеке завихрениях. Здесь, на территории дома Лейтс связь с сетью довольно плохая, но все же есть. Я почувствовал, как тело наполнялось силой.
Под действием внутренней силы ноги и руки вытянулись, тело выросло и стало крепче. Я взглянул на мир глазами своей другой формы: гибрида Даэлайтера и Гэлинта.
— Чейз, прошу тебя, мы ничего больше не знаем!
Я никакого внимания не обращал на мольбы членов сопротивления, которых держали в своих объятиях мудрые старые Гэлинта. Ведь это предатели Лейтс. Моего дома. Обычно я очень долго терплю, и меня не просто разозлить, но когда гнев нарастает, как в последние дни, я дохожу до состояния, которого лучше бы никому не видеть. Подобно самой природе я тих, ну а если разозлюсь, могу обрушить на обидчика вселенскую ярость.
— За ваши грехи все вы умрете, — сказал я. Голос зазвучал гораздо ниже обычного.
— А что если мы скажем, где следующий хранитель?
Я остановился, а потом протянул руку, больше похожую на виноградную плеть, и приподнял голову женщины, которая только что говорила. Совет оставил отступников-Лейтсов нам. От них мало что удалось узнать. Их судьбой должен был распорядиться их оверлорд, но отец позволил разбираться с ними мне. Ведь именно меня они пытались убить, и именно я был там, когда погиб Марсил.
Так что это моя битва.
— Говори сейчас же или не заговоришь никогда! — от гнева рука-ветвь затряслась.
Длинные каштановые волосы спутаны, лицо запачкано грязью и кровью. Даже не хочу знать, что с ними делал Совет. Она была до смерти напугана, но голос ее не дрогнул.
— Лаус однажды вскользь упомянул об этом. Сказал, что собирается в Вашингтон. Как я поняла, ее родители — высокопоставленные дипломаты. Собственно, они служат в секретном отделе, занимающемся проблемами договора.