Это безумие, сосуд первозданного безумия, Эдди с радостью отхлебнул из него, оно ударило ему в голову и ему, как и Пауку захотелось в него провалиться. Убийство - это искусство, говорил он. Любой дурак может взять кисть, обмакнуть её в краску и намалевать бессмысленную мазню, равно как, любой дурак может взять нож или ружьё и убить другого человека. И то и другое, суть, проявления животного начала. Но только истинный ремесленник, одаренный художник, гений созидания способен создать картину или труп, от которого замирает дыхание.
- Это больше, чем банальная поножовщина, Эдди. Это искусство и только достойные способны творить. Ван Гог использовал кисть, а Потрошитель нож.
Эдди слушал, потихоньку смоля сигарету.
- Значит, это искусство и есть ключ?
- Да!
- И куда с его помощью можно попасть? В другое измерение? Альтернативную вселенную?
- Да, вроде того.
- И туда ушел отец? В эти Земли?
- Да!
Эдди прикусил губу.
- И откуда ты всё это знаешь?
- На самом деле, это предположение. Но я много об этом читал. Я знаю, что делал он со своими товарищами. Как по мне, все их дела указывают в одно место.
- В Земли?
- Именно.
Эдди не знал, что думать. У него не было ничего, а теперь появилось хоть что-то. Существовало ли это место на самом деле? В его голове царила материалистическая картина мира и отринуть её было слишком трудно.
- Ты знаешь, что нужно делать, чтобы попасть туда? - спросил он. - Можешь рассказать?
- Постараюсь, - ответил Паук. Он достал кожаный чемодан и открыл его. Внутри находился набор хирурга, или мясника... или художника. Всё, от скальпелей до пил для костей. Всё блестело. Всё было тщательно протерто и наточено.
- Я покажу.
Началось.
Хроники общества храмовников - 2.
- Вот и снова мы, - воскликнул Граймс. - Братья по эмоциям.
- Как и на прошлой неделе.
Они собирались в доме Зеро, выпивали и беседовали. Они называли его Домом Зеркал, потому что Зеро все его стены завешал зеркалами. О причинах этого он не распространялся. В доме было много места, немного мебели, кровати на верхнем этаже и сотни книг, описывавших все возможные психические отклонения. Зеро жил здесь один. Это было просто место встречи. Своего рода, клуб.
Зеро наполнил бокалы.
- Как я и сказал, - пробормотал Граймс, - вот и снова мы.
Стэдлер отпил из бокала.
- И чем сегодня будем развлекаться?
- Да, чем? - спросил Зеро.
Иногда эти двое его сильно беспокоили. Они общались на каком-то потустороннем уровне, куда нельзя было пробиться. Это была игра из слов, тонких намеков, подмигиваний, кивков, которыми они обменивались друг с другом, оставляя его в недоумении. Казалось, у них был какой-то тайный план, а Стэдлер навсегда останется для них чужаком.
У Зеро, определенно, что-то было на уме. Однако спрашивать напрямую означало получить в ответ недовольные взгляды. Поэтому Стэдлеру пришлось смиренно ждать, пока они соизволят поделиться планами на вечер. По личному опыту он знал, что это единственная возможность.
- Я иногда задумываюсь, - начал Зеро. - Что выбивает из колеи человеческий разум. Какие факторы на это влияют.
- Да, - согласился Граймс. - Замечательная концепция.
Стэдлер промолчал. Ему хотелось понять, к чему это приведет, прежде чем открыть рот. В отличие от Граймса, он никогда не восхищался Зеро. Стэдлер никогда не был подхалимом.
- Ты когда-нибудь задумывался об этом? - спросил у него Зеро.
- Конечно, я частенько о чём-нибудь задумываюсь, - ответил Стэдлер, глядя в пустоту. - Зависит от личности, разве не очевидно? То, что кого-то сводит с ума, меня только смешит и наоборот.
- Как всегда, кратко, друг мой, - сказал Зеро. - Полагаю, ты попал в самую суть. У всех нас есть страхи. Тайные детские кошмары во взрослой жизни становятся навязчивой паранойей. Суть в том, что нужно найти их. Мне кажется, мы до конца не понимаем сами себя. А даже если бы понимали, смогли бы принять себя такими, какие мы есть? Сама мысль о подобной силе может оказаться ужасной.
- А чего ты боишься, Зеро? - спросил Стэдлер.
- Смерти, конечно. Разве не этого мы все боимся?
- Это универсальный страх, - заметил Граймс. - Конец физического существования. Ничто. Что может быть страшнее?
Стэдлер усмехнулся.
- Само собой.
- А чего ты боишься, Стэдлер? - спросил Зеро. - Расскажи нам.
- Скуки. Это единственное, что преследует меня всю жизнь. Чистая скука. Всё остальное даже не близко.
- Серьезно? - Зеро, конечно же, ему не поверил.
- Серьезно. Не пытайся залезть мне в голову. Тебе не понравится то, что внутри.
Зеро улыбнулся.
- Полагаю, только два предмета достойны нашего изучения, господа. Это страх и смерть.
Они с Граймсом обменялись таинственными взглядами.
Стэдлер прикурил сигарету.
- Поясни.
- Что пояснить? - переспросил Зеро в обычной для себя уклончивой манере.
- По-моему, всё понятно, - влез Граймс.
- А мне не очень. Чем вы собираетесь заняться? Пугать народ? Убивать?
- Тебе будет скучно?
- Да, - подхватил Граймс. - Тебе будет скучно?
Стэдлер медленно затянулся.
- В общем-то, нет.
Зеро по-кошачьи оскалился. Он тщательно выбирал соучастников своих преступлений и был рад, что они пойдут за ним туда, куда он укажет. Стэдлер увидел на его лице заинтересованное, даже похотливое выражение и задумался, куда этот путь приведет.
- Мы собираемся отнять жизнь? - спросил Граймс.
- Да, - ответил Зеро. - Как ещё изучить смерть?
- А что насчет страха? - спросил Стэдлер. - Как, позвольте спросить, мы собираемся его изучать?
- Есть способы. Позвольте поделиться соображениями, - сказал Зеро. - Как я уже говорил, меня всегда интересовали факторы, которые сводят человека с ума. Я говорю не о страхах или каких-то психозах. Я о том, что полностью разрушает человеческую психику, полностью уничтожает личность. Очищает ото всей шелухи, грубо говоря. Низводит личность до примитивного уровня, когда она перестаёт испытывать что-либо помимо ужаса. Вот тогда, - он перешел на шепот, - мы сможем переписать эту личность. Перестроить её психику.
- Не совсем понимаю, - признал Стэдлер.
- Всё просто. Перестроить структуру личности через страх, оголить разум, откатить его до состояния новорожденного.
- Именно, - согласился Граймс.
- И для чего?
- Для просветления и удовольствия, если захочется. Из перепрограммирования личности и подавления воли мы извлечем удовольствие. А просветление заключается в том, что мы, наконец, поймем природу страха.
- И как мы это сделаем?
- Для начала, найдем добровольца.
- Кого?
- На улице их полно, - сказал Граймс.
- Тогда, пойдем, поищем.
Это было началом конца.
Фактор Зеро
- Мне кажется, вы считаете меня сумасшедшей, мистер Фенн.
Фенн улыбнулся, но улыбка эта была нехорошей. Доктор Локмер не шутила, но, он считал, что все психиатры, в конце концов, не в себе. Они ничем не отличались от психов, за которыми присматривали. Может, кт-то назвал бы его циником, но он предпочитал считать себя реалистом. 10 лет работы в "убойном" отделе кого угодно сделают реалистом.
- Вы профессионал, доктор Локмер. Я всегда ценил профессионализм. По своей работе я частенько общался с врачами. Мы можем быть полезны друг другу.
Лиза кивнула, чувствуя, что, на самом деле, он считал иначе.
- Может показаться странным, что я прошу вас найти человека, который лишь способен совершить преступление. Всё это очень... смутно, понимаете? Человека, которого я ищу, может вообще не быть в городе.
- Может, вы мне всё расскажете и позволите решать самому.
- Фенн, - сказала она. - Это что-то ирландское?
- Ага, боюсь, что так, - он рассмеялся, но смешного в этом было мало.
Она выглядела довольной.
- Ирландский коп.
Он улыбнулся, его улыбка казалась не на своем месте на его жестком лице, в голубых глазах мелькнула радость.