— Ты, блядь, мертва. Я серьёзно. Вернись сюда. Ладно, слушай, я не это имел в виду. Ты же не хочешь быть убийцей, не так ли? Синди? Вызови скорую. Помоги мне. Я… О, Христос, это больно. Что ты сделала с моими яйцами? Я думаю, я умираю, Синди. Синди? Ты всё ещё здесь?
Он испускает пронзительный крик.
Пройдя по коридору, я вижу ключи, которые она уронила.
Я подбираю их и бегом спускаюсь по лестнице.
— Синди? — С той стороны двери доносятся жалкие всхлипывания. — Это ты? Открой дверь, дорогая. Клянусь, мы сможем всё уладить.
— Эй? — говорю я.
— Кто это?
— Я прогуливался в лесу и услышал крики. Тебе нужна помощь?
— Там наверху есть женщина? В доме?
— Женщины нет.
— Грёбаная пизда.
— Ты в порядке? — спрашиваю я.
— Нет. Я не в порядке. Я в агонии.
— У меня здесь есть ключи. Они были на полу. Мне открыть дверь?
— Да. Да. Видишь три больших старомодных ключа, это один из них. Не ключи Йеля. Длинные. Это тот, у которого латунь слегка потускнела.
Я вижу его и вставляю в замок. Дверь открывается, и Луи смотрит на меня. Я вижу момент осознания в его глазах, и облегчение на его лице превращается в страх, а затем, поразительно, в гнев.
— Ты, — он выплёвывает это слово.
— Да, я, — отвечаю ему.
Он отступает, когда я подхожу к нему.
На мне нет пальто, и он сразу же замечает кобуру, пристёгнутую сбоку.
Он бледнеет.
— Ты собираешься застрелить меня, да?
Я смеюсь.
— Нет. Это было бы слишком безболезненно.
Я размахиваю ножом и с каждым шагом к нему просчитываю, куда придётся первый удар кончика лезвия. Желание почувствовать его кровь на своих руках осязаемо. Его мучительный крик агонии – музыка для моих ушей, эхом разносящаяся по комнате. Полотна с изображением моей прекрасной жены испорчены его больным представлением о ней. Я втыкаю нож ему в живот и дёргаю лезвие вверх, потроша его, как грязную грёбаную свинью. Он испускает придушенный вздох, и кровь стекает по его губам. Больной ублюдок даже не сопротивляется, он слишком измождён и плачет о помиловании. Что только бесит.
Он может мучить и травмировать мою жену, но он прячется от моего гнева. Я выдёргиваю лезвие из его брюшной полости только для того, чтобы вбить в его почки в быстром темпе. Каждый удар клинка приближает его к смерти ещё на один шаг, пока я наконец не смилостивился над его душой и вонзил лезвие в яремную вену, и кровь хлынула струёй, а свет в его злых глазах меркнет. Он опускается на пол, и его жалкое существование вытекает на холодный твёрдый пол под ним.
Но я всё ещё не удовлетворён. Я поворачиваюсь и рассматриваю холсты, разбросанные по всей комнате. Синди нарисована под разными углами, в разные моменты, но самые интимные из них – с изображением моей дорогой жены в свадебном белье. Слишком много слепой ярости, чтобы выплеснуть её на похитителя сейчас, когда он мёртв на полу, и я не получу удовлетворения, ещё больше изуродовав его труп. И тут меня осеняет идея. Я заглядываю под раковину и нахожу там масляные краски и вяжущее средство с надписью «минеральный спирт». Я улыбаюсь. Я обливаю комнату и тело Луи горючей жидкостью. Останавливаюсь у двери и смотрю на развратные картины моей Синдерс.
Моя, блядь, жена.
Моя любовь.
Затем я щёлкаю зажигалкой и бросаю её в комнату. Мои глаза загораются от удовольствия, когда я смотрю, как пылает ад, – теперь преступление по отношению к моей жене отомщено.
Глава 36
Синди
Густой серый дым целует тёмное небо, когда Нико выходит из леса.
Он садится со мной на заднее сиденье и заключает меня в свои объятия, целуя в макушку. Джеймс везёт нас по длинным колеям к главной дороге.
— Сейчас ты в безопасности, — Нико гладит мои волосы. В безопасности. — Он ушёл. Навсегда.
Я киваю, размышляя о его словах. Я не сожалею о том, что Нико убил Луи. Мне не нужны грязные подробности его смерти, какими бы мучительными они ни были. Я рада, что он мёртв.
— Я также сжёг дом. Человек, которому он принадлежит, такой же поганец, каким был Луи, и это место не заслуживает того, чтобы стоять. Дом, Луи, картины – всё исчезло.
— Он был известным художником, — говорю я. — Люди узнают, что он пропал, и тебя могут обвинить в его убийстве, — мысль о том, что Нико попадёт в тюрьму за убийство Луи, ужасна.
— Никто не знал, что он был здесь.
— Один человек знает, — говорит Джеймс спереди. — Но я собираюсь с ним разобраться.
— Правда? — удивлённо спрашивает Нико. — Я не помню, чтобы отдавал такой приказ.
— Я должен помочь ей, босс, — говорит Джеймс.
Нико вздыхает.
— Отлично. Но ты мне нужен, пока мы не обеспечим безопасность.
— Конечно.
Я не знаю, о чём они сейчас разговаривают, но я слишком устала, чтобы спрашивать.
— Я вышла на улицу, и он был там, — говорю я. — Не знаю, как. Как он там оказался? Как он узнал?
— Он разговаривал с Иветтой онлайн, — говорит Нико.
Я испускаю стон.
— Нет. Я знаю, что она ненавидела меня, но это зло. Он бы изнасиловал меня. Убил бы меня.
— Но он этого не сделал, потому что ты охуенно крута, Синдерс, — затем он смеётся. — Ты отлично впишешься в команду Андретти.
— По крайней мере, на следующий год, — говорю я, не подумав.
— Нет, tesoro. Навсегда.