Средняя длина слова (2,61) также выше длины слова в универсальных суггестивных текстах, следовательно, настрои менее ритмичны.
Индексы текстов А. Е. Алексейчика в большей степени, чем настрои, приближены к параметрам универсальных суггестивных текстов. Однако высокий уровень предсказуемости (65.84) все-таки свидетельствует о меньшем их совершенстве по сравнению с классическими текстами.
Грамматический состав настроев Сытина (таблица 23) характеризуется повышенным содержанием прилагательных (26,14%) и наречий (14,34%), пониженным — глаголов (12,35%), что отличается от соответствующих параметров универсальных суггестивных текстов, и, в общем, соответствует данным, приведенным в статье «О зависимости количественных показателей единиц языка от пола говорящего лица»: «доля прилагательных и наречий в общем количестве словоупотреблений у мужчин выше. Отсюда вывод — мужчина чаще обращается к качественной характеристике предметов и процессов» и еще раз указывает на спонтанный характер самонастроев.
Анализ грамматического состава текстов А. Е. Алексейчика показывает, что в них по сравнению с универсальными суггестивными текстами содержится меньше существительных (18.93% и 25.97% соответственно), прилагательных (8.64% и 12.07%) и глаголов (15.23% и 19.61%) и больше — местоимений (23.87% и 14.26% соответственно), что указывает на неопределенность и неконкретность высказываний первого.
Таким образом, не касаясь анализа структуры и содержания самонастроев, можно отметить, что они отличаются однообразием и монотонностью на уровне лексического состава и представляют собой спонтанные тексты, включающие избыточные повторы. Следовательно, настрои действительно отличаются от классических суггестивных текстов, но вряд ли это отличие характеризует их с положительной стороны.
Конечно, ряд идей, реализованных Г. Н. Сытиным, безусловно, заслуживает внимания. Например, учет мифологии (в частности, религиозной) и обещание при необходимости разработать «настрои индивидуальные, учитывающие специфику общего состояния человека, его возраст и особенности нарушений отдельных физиологических функций». Мифология учитывается Сытиным при создании так называемых «божественных настроев». Однако используя определенный тип мифологического сознания личности, Г. Н. Сытин не учел лингвистические особенности проявления (функционирования) мифа. Иначе говоря, налицо противоречие между формой и содержанием, претензией на каноничность и объективными характеристиками, указывающими на спонтанный, необработанный стилистически текст.
Структурно-семантические особенности настроев соответствуют наблюдениям Б. А. Грушина о специфике аллотекстов МС. (Воз можно, именно этим объясняется некоторая эффективность метода). В целом отсутствие какого-либо представления о действительных суггестивных механизмах языка и стилистическое несовершенстве самонастроев, являющихся основой метода СОЭВУС вкупе с ее мнительными методами проверки их эффективности, вряд ли мог служить эффективным средством для лечения больных, хотя, по мнению автора, «метод СОЭВУС рекомендован к применению Минздравом СССР, поэтому он должен быть доступен всем больным. В соответствии с назначением врача больной должен приобретать настрои в поликлинике, аптеке или больнице как любое лекарство. Следует при этом отметить, что в отдельных случаях настрои оказываются сильнее лекарств».
Судя по тому, что на прилавках магазинов и киосков лежат уже 6 томов народного академика Сытина, его талант продолжает расти и крепнуть, а миф — разрастаться.
Вот он — метод СОЭВУС. Такое вот у народа уважение к научному мифу. Заметим, что если деятельность А. Е. Алексейчика наряду с восхвалением все-таки, подвергается критике (по моему мнению, он один из самых начитанных, интеллигентных и талантливых психотерапевтов), то оценка метода СОЭВУС однозначно положительная, хотя и абстрактно-неопределенная.
Итак, добро и зло, белое и черное. В первом случае — психотерапевт не может справиться с вышедшим из-под контроля мифом и во всех ситуациях вынужден быть последовательно «кровавым», хотя имеет иные идеологические предпочтения (говорит о любви, духовности, душевности). Во втором случае, удачное попадание в народную мифологию (предпочтение научного мифа всем остальным), незатейливость воздействия и наличие универсального предложения — помочь во всех невзгодах приводят к порождению... Зла. Белое и черное смыкаются, Добро и Зло имеют один и тот же источник — вербальную мифологизацию, вышедшую из-под контроля. Миф становится суггестором вынужденного лидера.