Если определить науку в целом (вслед за «Философским энциклопедическим словарем») как сферу человеческой деятельности, «функцией которой является выработка и теоретическая систематизация объективных знаний о действительности», а непосредственные цели науки как «описание, объяснение и предсказание процессов и явлений действительности, составляющих предмет ее изучения на основе открываемых ею законов, т. е. в широком смысле — теоретическое отражение действительности», то «суггестивная лингвистика» как особая научная дисциплина, по-видимому, попадает под это определение.
Чем вызвана необходимость выделения ее в особую предметную область, почему нельзя было бы «вписать» изучение суггестии в рамки психолингвистики или психопрагматики?
Отвечая на этот вопрос, мы возвращаемся, собственно, к вопросу о месте вербальной суггестии как предмете исследования в языкознании и, может быть, в системе наук вообще.
Если подходить к суггестивной лингвистике с точки зрения требования к науке вообще, имея в виду функции описания, объяснения и предсказания процессов и явлений действительности, то предложенный вниманию материал предыдущих трех глав был призван проиллюстрировать, что данная предметная область располагает специфическим методом описания, объяснения, предсказания и, добавим, обучения — методом вербальной мифологизации, который представляет собой универсальную модель коммуникации, основанную на учете законов языковой суггестии.
Спецификой суггестивной лингвистики как предметной области является то, что в ней смыкаются диалектически противоречивые понятия и явления действительности, которые и порождают впоследствии универсальный диалектический метод постижения реальности и воздействия на нее.
1. Так, если говорить о противопоставлении научного («мышление в понятиях») и эстетического (художественного — «мышление в образах») способов постижения действительности, то в прикладных проявлениях суггестивной лингвистики (например, метод ВМЛ) это противоречие снимается, так как сам метод обеспечивает развитие как интеллектуальной стороны, так и чувственно-образной стороны творческих способностей человека.
2. Противопоставление науки, ориентированной на критерии разума и религии, в основе которой лежит вера в сверхъестественные начала также снимается, если перевести язык и религии и науки на уровень мифологического языка, признать оба эти подхода равнозначными. При этом ценность научного мифа в МС объективно превышает ценность мифа религиозного, что еще раз доказывает, что в равных изначальных условиях побеждает сильнейший в силу реальных результатов, без дополнительного идеологического «продавливания».
3. Кумулятивный характер науки в целом свойственен и суггестивной лингвистике: она суммирует в концентрированном виде достижения языкознания в целом, не перечеркивая их, а переосмысляя и уточняя. Принцип преемственности научного знания обеспечивает ее функционирование как особого вида «социальной памяти» человечества, теоретически кристаллизующей с позиций сегодняшнего дня прошлый опыт познания действительности и овладения ее языковыми законами. Лингвистика должна была пройти длинный путь от интуитивно-ведического воздействия на подсознание к появлению первых динамических языковедческих дисциплин; от изучения текста вне личности и экстралингвистических условий к выдвижению текстовой реальности во главу угла и осознанию тезиса [человек — это тексту; перейти от наблюдения и статистического описания языковых процессов к методам компьютерного моделирования даже в такой малоосознаваемой и сложно поддающейся области как звукосимволизм, чтобы была возможность хотя бы постановки проблемы вербальной суггестии и отыскания приемлемых методов решения этой проблемы.
4. Диалектическое взаимодействие процессов дифференциации и интеграции проявляется в суггестивной лингвистике достаточно четко. С одной стороны, это достаточно специализированная даже для языковедения предметная область, вместе с тем потребность в синтезе знания постоянно находит выражение в тенденции к интеграции с науками психологическими, медицинскими, социологическими, философскими, математическими и пр. Можно сказать, что суггестивная лингвистика сформирована, прежде всего, по предметному признаку (изучение суггестивных закономерностей языка) и по проблемной ориентации (оптимизация профессиональной коммуникации, охрана психического здоровья общества и каждой личности и пр.). Поэтому мы можем говорить о суггестивной лингвистике как междисциплинарной, комплексной, пограничной, прикладной, теоретической и эмпирической.