Я даже немного расстроилась, что Дофина не согласилась с предложением Александра: я бы с удовольствием провела спокойную ночь в этой роскоши. Но я приехала сюда работать, поэтому поспешно кивнула.
– Я попрошу распаковать ваши вещи, пока мы ужинаем.
– Благодарю, это было бы очень любезно.
Дофина улыбнулась. Перед тем как выйти в коридор, она обернулась и сказала:
– Я правда очень рада, что вы приехали к нам, Верити.
Я выждала целую минуту, потом подошла к двери и плотно закрыла ее. Откинув крышку сундука, я перебрала все платья, которые взяла с собой. Мое лучшее платье – из изумрудного шелка, который всегда напоминал мне о летних волнах, омывающих Соленые острова, – должно было подойти для сегодняшнего ужина даже в мятом виде.
Соленые острова. Камилла. Ящик с посылкой. Я разложила платье на покрывале дымчато-серого цвета, чтобы оно немного отлежалось, и прошла в гостиную, где стоял деревянный ящик. Но вместо аккуратных печатных букв Камиллы на дощечках красовался размашистый почерк Аннали, и я немного опешила. Надо чем-нибудь вскрыть эту коробку. Возможно, где-то в ящиках стола найдется нож для писем, который можно было бы использовать в качестве рычага, но сейчас не было времени искать его.
Я провела кончиками пальцев по бархатной лежанке, гадая, что в этот момент делает Камилла. Нашла ли она записку, которую я наспех нацарапала для нее? Смогут ли мои пламенные слова изменить что-нибудь? Вряд ли. Это было очень по-детски, но я не теряла надежды, что записка хоть немного приглушит горечь от моего бегства и усмирит ее гнев.
Я прикрыла глаза и попыталась окунуться в мягкий уют нового интерьера. Кровать выглядела чрезвычайно заманчиво, и я только сейчас по-настоящему ощутила, как устала за прошедшую неделю. Очень хотелось поспать и отдохнуть. Я вовсе не хотела спускаться в мятом платье и быть официально представленной в таком виде Жерару Лорану, двадцать восьмому герцогу Блема.
Ровный ритм стрелки часов на камине, отсчитывающей секунды до ужина, начинал раздражать. Вздохнув, я вернулась к чемоданам и начала искать набор туалетных принадлежностей, который успела закинуть в последний момент.
Я справлюсь. Я смогу привести себя в надлежащий вид – нет, даже в идеальный – и спуститься вниз, чтобы ослеплять, очаровывать и быть именно такой, какой меня представляют Лораны, – талантливой и знающей толк в светской жизни портретисткой, которая приехала специально для того, чтобы запечатлеть на холсте их сына. Я стану гордостью своей семьи. Камилла еще пожалеет о своих словах и поймет, что могла и должна была с самого начала доверять мне.
Правда, чтобы сделать хоть что-нибудь, для начала нужно стереть с пальцев все следы угольного карандаша.
«Дорогая Верити!
Надеюсь, у тебя все хорошо и ты вовсю осваиваешься на новом месте, в Блеме. Признаюсь, меня очень удивила весть о твоем внезапном путешествии. Впрочем, не только меня… Камилла была настолько удивлена, что не поленилась добраться до Гесперуса, чтобы поделиться со мной этой новостью. На самом деле… она рассказала мне обо всем – о чем вы говорили в ночь накануне твоего отъезда…
Я не хочу писать на бумаге то, что могло бы… как-либо… скомпрометировать… но, послушай, мне правда ужасно жаль, что ты узнала обо всем именно таким образом. Я всегда хотела рассказать тебе – ты же знаешь, я ненавижу что-то скрывать. Но ты ведь знаешь Камиллу. Пожалуй, лучше, чем кто-либо из нас. Только представь себе ее состояние, когда она узнала о твоем отъезде! Обещаю, я постараюсь немного замять это дело. Уверена, это просто небольшая размолвка между сестрами, которые нежно любят друг друга, что бы они сейчас ни чувствовали…
В общем, неважно, как это все началось, но я очень рада, что ты наконец отправилась в свое первое настоящее путешествие по континенту. Надеюсь, тебе нравится в новой обстановке и ты уже начала заполнять альбомы набросками и идеями. Не сомневаюсь, портрет сына герцога Лорана выйдет замечательным. Ты всегда обладала способностью видеть истинную суть людей, которых изображаешь, и запечатлевать на холсте их внутренний свет.
Если вдруг заскучаешь по дому, отправляю тебе коробку свечей. Знаю, как ты их любишь. Не уверена, что сможешь найти что-то похожее в Блеме, поэтому на всякий случай отправляю побольше, чтобы хватило до конца поездки… Не забывай зажигать их и постарайся не скучать слишком сильно…
Я тебя очень люблю.
Аннали».
9
Лакея все не было. Я нервно вышагивала перед камином, то и дело поглядывая на маленькие часы. Было уже почти восемь, а, по словам Дофины, семья садилась ужинать именно в это время. Куда же он запропастился?