Уоррен в этот день был просто набит аксиомами. Их рождала его наблюдательность и прирожденное чувство юмора.
Выйдя из закусочной, Леона бросилась бегом к телефонной будке, даже не открыв зонтик, так и понеслась сквозь дождь, словно думала об этом все время, пока пила йогурт и смотрела в окно.
Когда замужняя женщина начинает звонить из телефонов-автоматов на улице, муженек, — смотри в оба! Аксиома номер…
Уоррен пристально следил за Леоной. Вот она повернулась спиной к потоку машин, опустила монетку в щель автомата, на память набрала номер. Наклонилась к микрофону. Улыбнулась. Что-то быстро говорит. Кивает. Вешает трубку. Выходит под дождь, но уже не улыбается, открывает зонтик и бежит к припаркованному «ягуару». Сложила зонтик, забралась в машину. Завела двигатель. Посмотрела на часы. Снова кивнула и поехала в студию «Работа над телом».
Было уже четверть четвертого, а она все еще торчала там. Сколько же, черт подери, длятся эти сеансы? Наконец дверь открывается. Суматошная стайка женщин в трико, колготках, теплых гетрах. Ух ты, еще идет дождь… Увидимся завтра, Бэтти… Позвони мне, Фрэн…
Леона Саммервилл появилась в дверях в своем черно-желтом одеянии и скорчила гримасу, глядя на дождь. Ее зонтик с щелчком раскрылся, точно парус над яхтой. Она помчалась к своей машине легкими прыжками антилопы, ее желтые ноги мелькали и казались полосками солнечного света. «Интересно бы знать, кому она звонила», — подумал Уоррен, трогая машину с места.
— Она поехала прямо домой, — сообщил он Мэтью по телефону. — Я следил до половины шестого, тогда уже и Фрэнк приехал домой. А она больше из дому не выходила.
— Хорошо, — сказал Мэтью.
— Ты хочешь, чтобы я следил за ней и позже, вечером? Я сейчас еду к Чарли Хэндерсону, по делу убийства Пэрриша. Но если ты узнаешь, что она собирается вечером выходить, я мог бы потом последить за ней.
— Я уточню это у Фрэнка.
— Он хочет,чтобы я ее застукал?
— Он хочет знать все.
— Если парень подсылает к своей жене детектива, он уже знает,что она трахается на стороне. Такова аксиома этого дела.
— Посмотрим.
— Я перезвоню тебе, когда закончу с Хэндерсоном.
— Я буду дома.
— Еще поговорим, — сказал Уоррен и повесил трубку.
Чарльз Хэндерсон, биржевой маклер деловой фирмы «Ллойд, Мэллори, Форбс», расположенной на главной улице Калузы, был один в конторе, когда без десяти минут шесть приехал Уоррен. Хэндерсон сказал, что он обычно уезжает домой в половине шестого, потому что нью-йоркская биржа закрывается в четыре, а коммутатор фирмы отключается в пять, так что нет смысла оставаться здесь дольше.
— Если только, конечно, тебя не выдвигают для получения пожертвования по страховому полису, — сказал он с ухмылкой.
Это был высокий, худощавый мужчина лет сорока с небольшим, как решил Уоррен, ранняя седина, голубые глаза, загорелое лицо. На письменном столе в рамке фотография женщины с двумя девочками, вероятно, его жена и дочки. Одет он был консервативно, словно член британского парламента, ничто в его разговоре и манерах не выдавало в нем гомосексуалиста.
— Так кто же умер? — спросил Хэндерсон.
— Джонатан Пэрриш, — ответил Уоррен и пристально посмотрел ему в глаза.
Но в них ничего не отразилось. Ни интереса, ни волнения.
— Мне незнакомо это имя, — сказал Хэндерсон. — Вы уверены, что нашли верную кандидатуру для пожертвования?
— А имя Иштар Кабул вам знакомо? — спросил Уоррен.
В глазах промелькнула мгновенная вспышка. И тут же исчезла.
— Как вы сказали?
— Иштар Кабул.
— Этого имени я тоже не знаю, — сказал Хэндерсон. — А в чем дело?
— Не в страховке. Но и не в шантаже, если вы об этом подумали.
— Нет, я просто подумал, не позвонить ли мне в полицию.
— Я бы не стал этого делать.
— Кто вы такой?
— Уоррен Чамберс.
— Вы говорили…
— Потому что только так я смог бы побеседовать с вами.
— О чем?
— Я хотел выяснить, где вы находились утром тридцатого января.
— А зачем вам это нужно?
— Значит, нужно.
— Я задал вам вопрос.
— Так и я вам задал.
— Это напоминает Пинтера. [1]
— Что еще за Пинтер? — спросил Уоррен.
Хэндерсон внимательно посмотрел на него.
— Вы полицейский? И что же вы расследуете?
— Я — частный детектив и работаю на одну юридическую фирму.
— Это не ответ.
— Мой дедушка говорил мне, что если тебе не нравится конкретный вопрос, то надо просто что-нибудь ответить.
— Я был в Саване, в штате Джорджия, — сказал Хэндерсон.
— Тридцатого числа?
— Нет, седьмого. Я следую совету вашего дедушки.
— Вот так? Вам не понравился мой вопрос, мистер Хэндерсон?
— А о чем вы спрашивали?
— Где вы были тридцатого января в субботу в семь часов утра?
— Вы правы: вопрос мне не нравится. И мне не нравится все. Вы приходите сюда под ложным предлогом. Называете имена людей, которых я не знаю…
— Вы не знаете Иштара Кабула?
— Я никогда о нем не слышал.
— Тогда почему вы сразу решили, что это он, а не она? Иштар ведь может быть и женским именем.
— Женщина ли это, мужчина или свинья с тремя глазами — я ничего не знаю о человеке по имени Иштар Кабул.
— И даже никакого плотскогознания, а?
Следи, следи за его глазами. Ага, теперь в них настороженность.
— Я женатый мужчина, — сказал Хэндерсон. — Если вы предполагаете, что…
— Я знаю, что вы женаты.
— А откуда вы… Ах да, эта фотография.
— Нет, мне Иштар сказал.
— У меня двое детей…
— Я знаю.
— Тоже Иштар сказал?
— Да нет, вот эта фотография.
— Что разыскивает юридическая фирма, которую вы представляете?
— Убийцу, — ответил Уоррен.
— А что, этот Кабул кого-нибудь убил?
— Наш клиент видел, как человек, одетый в черное, убегал с места преступления.
— Это был Кабул?
— Иштар был одет в черное на той вечеринке, ночью накануне убийства.
— У этого Кабула нет никакой другой одежды?
— Я буду с вами откровенным, мистер Хэндерсон. Я наговорил Иштару кучу всякой ерунды насчет того, что наш клиент опознает его, но он вообще не видел Иштара в лицо. Так что он просто не может его опознать.
— Тогда этому Кабулу не о чем беспокоиться.
— Это не совсем так. Мы можем взять у него показания под присягой. И если он будет придерживаться своего алиби, а вы будете отрицать его, тогда получается — он что-то скрывает. И прокурор штата будет обязан выяснить, что жеименно он скрывает.
— А что за алиби, мистер Чамберс?
— А вы не знаете?
— Я полагаю, что этот Кабул сказал, что был со мной.
— А почему же вы так решили?
— Вы упомянули о плотском знании, поэтому я и предположил, что…
— Вы правильно предположили.
— Значит, этот Кабул действительно заявил, что был со мной?
— Да, этот самый Кабул сказал, что вы были с ним в постели утром тридцатого.
— А если я скажу, что я не был?
— Тогда мы притянем его к показанию под присягой.
— Ну, вот и берите это оттуда, мистер Чамберс. Этот самый Кабул не был со мной, а я не был с ним. Этот человек лжет, а я был очень рад с вами познакомиться.
— А вы понимаете, что если он не сможет доказать…
— Это исключительно его проблема.
— Тогда прокурор штата…
— Ну и что?
— Но он вас любит.
1
Пинтер Гарольд (род. 1930) — известный английский драматург, автор популярнейших комических пьес и телепьес.