Как он заметил, устройство не было включено. Кроме того, не было видно ни гнезд, ни штекеров. Видимо, новинка с вмонтированной антенной и заземлением. Керри присел, нашел вилку и включил аппарат.
Открыв крышку, некоторое время он с удовлетворением разглядывал всяческие рукоятки. Внезапно прямо ему в глаза ударила вспышка голубого света, а из глубины аппарата донеслось слабое тиканье, которое сразу же стихло. Керри поморгал, потрогал ручки и переключатели, погрыз ноготь.
— Психологическая схема снята и зарегистрирована, — бесстрастно произнес динамик.
— Что? — Керри покрутил ручку. — Интересно, что это было? Какая-то любительская станция… Нет, их антенна не ловит. Странно…
Он пожал плечами, перебрался на кресло возле полки с пластинками и окинул взглядом фамилии композиторов и названия. Куда же делся «Туонельский лебедь» Сибелиуса? А, вот он, рядом с «Финляндией»…[9] Керри снял альбом с полки и положил на колени. Свободной рукой достал из кармана сигарету, сунул в рот и принялся на ощупь искать на столике спички. Нащупал, зажег, но спичка тут же погасла.
Он бросил ее в камин и уже собрался было зажечь следующую, когда внимание его привлек какой-то звук. Это была радиола — она шагала к нему через комнату. Непонятно откуда возникло длинное щупальце, взяло спичку, чиркнуло ею о нижнюю поверхность столешницы, как это всегда делал сам Керри, и подало ему огонь.
Керри автоматически затянулся, после чего резко выдохнул и зашелся в раздирающем легкие кашле. Сложившись пополам, он некоторое время ничего не видел и не слышал.
Когда он снова оглядел комнату, радиола стояла на своем месте.
Керри закусил губу.
— Марта! — позвал он.
— Суп на столе, — донесся голос Марты.
Керри пропустил ее призыв мимо ушей. Он встал, подошел к радиоле и подозрительно осмотрел ее. Штепсель был вытащен из розетки, и Керри осторожно воткнул его на место, после чего присел, осматривая ножки аппарата. Отлично отполированное дерево.
Он пощупал их, но это тоже не дало ничего нового — дерево, твердое и совершенно мертвое.
Черт возьми, каким же чудом…
— Обед! — снова крикнула Марта.
Керри швырнул сигарету в камин и медленно вышел из комнаты. Жена — она как раз ставила на стол соусник — внимательно посмотрела на него.
— Сколько мартини ты выпил?
— Только один, — ответил Керри. — Я, кажется, задремал. Да, точно, задремал…
— Давай закусывай, — приказала Марта. — Это твой последний шанс отъесться на моих хлебах, по крайней мере на этой неделе.
Керри машинально нащупал в кармане бумажник, вынул из него конверт и бросил его Марте.
— Вот твой билет, ангел мой. Не потеряй.
— Правда? Целое купе для меня одной? — Марта сунула билет обратно в конверт, радостно напевая. — Ты точно справишься без меня?
— Что? А, да-да, думаю, справлюсь. — Керри посолил авокадо и встряхнулся, словно освобождаясь от дремы. — Конечно справлюсь. А ты езжай в Денвер и помоги Кэрол родить ребенка. Как говорится, семейственность — прежде всего.
— Она моя единственная сестра. — Марта широко улыбнулась. — Ты же знаешь, какие они с Биллом нескладные. Им нужна твердая рука.
Керри не ответил. Он размышлял, наколов на вилку кусок авокадо и бормоча что-то под нос о Беде Достопочтенном.
— О чем это ты?
— У меня завтра лекция. Каждый семестр возимся с этим Бедой, черт его знает почему.
— Ты уже подготовился?
— Конечно, — кивнул Керри.
Он читал в университете уже восемь лет и знал программу наизусть.
Немного позже, за кофе и сигаретой, Марта взглянула на часы.
— Скоро поезд. Пойду закончу собираться. Посуду…
— Я помою.
Керри двинулся в спальню следом за женой, делая вид, что помогает ей. Потом отнес чемоданы в машину. Марта уселась, и они поехали на станцию.
Поезд пришел вовремя. Полчаса спустя Керри уже поставил машину в гараж, вошел в дом и широко зевнул. Итак: посуда, пиво — и в постель с книжкой.
Подозрительно поглядывая на радиолу, он прошел на кухню и принялся мыть посуду. В холле зазвонил телефон.
Звонил Майк Фицджеральд, он читал в университете психологию.
— Привет, Фиц.
— Привет. Марта уехала?
— Да, я только что со станции.
— Не хочешь немного поболтать? У меня есть неплохое шотландское виски. Забежишь на часок?
— Я бы с удовольствием, — ответил Керри, снова зевая. — Но буквально с ног валюсь, а завтра у меня тяжелый день. А как у тебя, подготовился?
— Спрашиваешь! Только что закончил очередную порцию бумаг, и мне нужно встряхнуться. Что с тобой?
9
«Туонельский лебедь», «Финляндия» — симфонические поэмы финского композитора Яна Сибелиуса (1865–1957).