– Я готов, – мастер камня притопнул огромной ступнёй, подумал, и, подхватив обломок скалы, вытянул его во внушительную по остроте короткую пику.
Эльф молча готовил лук, который теперь всегда был при нём. Помимо подаренных троллем костяных стрел он вырастил себе огромное количество деревянных, связку их Ремир споро вытащил из своей сумки. Сам пространственник в плаще из шкур ящеров просто стоял возле товарищей, оперевшись на алебарду, которая теперь могла выдержать даже удар лапы того самого подснежника поперёк древка. Оно было отковано дварфом из лёгкого мифрила в качестве подарка на день именования. И когда вдруг из снега взметнулось возле выхода из ущелья толстое гибкое тело в белой чешуе, казавшийся расслабленным Ремир первым бросился вперёд, поднимая в замахе тяжёлую секиру. Чтобы дать остальным время.
– От же ж оно как, – крякнул Строрн, когда мимо него пролетел пространственник, получивший крепкий удар выстрелившего навстречу свернувшегося в кольцо змеиного тела. – Зато будем знать, чего ждать.
Мерными шагами дварф двинулся вперёд, всё больше увеличивая скорость. Наконец он побежал, перехватив поудобнее пику. Улучив момент, уже на бегу проскочил мимо поднявшегося над снегом извива змеиного тела, вбивая оружие, которое тут же было вырвано у него из рук. Поняв, что так сражаться не получится, он за несколько ударов сердца из подхваченного всё с той же кучи валуна создал подобие огромного двуручного ножа. Лезвие напоминало бумеранги тролля, что неудивительно, думать над формой у Стоунхельма просто не было времени.
Теперь дело пошло веселее – мастер в каменной броне смог несколькими взмахами нанести несколько резаных ран снежному монстру. Однако рыхлый снег напоминал болотную жижу, куда и начал проваливаться Строрн. И непременно провалился бы, если бы под ногами у него вдруг не возник зыбкий, но достаточно прочной ковёр из сплетённых ползучих растений. Они выскакивали из-под наста повсюду, создавая удобные площадки и мостики для дварфа с эльфом на уже взрыхлённом снегу, а в отдалении атакуя ледяных змей. Хлесткие удары твёрдых деревянистых плетей оказались чувствительными для рептилий.
Мессир Эрреонд, несмотря на всю свою меткость, извёл немало стрел, прежде чем попал ближайший змее в левый глаз. Слишком стремительные движения были у чудовища, тело его постоянно извивалась и голова никогда не замирала перед ударом, а наоборот, покачивалась, выбирая уязвимые точки на теле подснежника. Получив охрану, рептилия отвлеклась от своего главного врага и переключилась на нового, после чего эльфу стало совсем не до стрельбы. Архитектору пришлось стремительно уносить ноги от метнувшейся в его сторону туши.
Не смотря на присущую перворожденным скорость и ловкость, мессир Эрреонд оказался в невыгодных для него условиях. Слежавшийся наст был во многих местах нарушен, да и метель явно недавно прошла по ущелью, насыпав изрядных сугробов. Эльф проваливался по щиколотку, а иной раз и почти по колено. Из-за этого приходилось совершать немыслимые прыжки, перекатываясь по снегу, чтобы уйти со сложной траектории движения змеи.
– Бригадир, долго так танцевать будете? – с архитектором поравнялся дварф, уверенно и быстро топающий по сугробам на схожих с колоннами каменных ногах. – У нас ещё две змеи почти целые, а времени мало. Давайте-ка, прыгайте ко мне на спину, так оно вернее будет, и стрелять сможете.
– Что?! – эльф хотел было возмутиться от такого унизительного предложения, но увидел, как на прикрывающей спину Строрна броне появилась небольшая площадка.
Не тратя времени на слова, мессир Эрреонд ухватился за плечо мастера Стоунхельма и совершил, пожалуй, самый высокий в своей жизни прыжок. Оказавшись на выступе, он невольно покачнулся, но две гибкие лозы захлестнули его, надёжно удерживая, после чего, обвились вокруг корпуса дварфа и оборвались. Эльф сразу оценил преимущество нового расклада сил и, развернувшись назад, выпустил сразу несколько стрел в раскрытую пасть змеи. Той подобные укусы со стороны добычи не понравились и она затрясла головой, заходясь в оглушительном свистящем шипении.