– Вот бесы! – Тёмные, почти бордовые капли окропили фигуру, стекли в канавку, и вдруг кровь, словно живая, растянулась тончайшей плёнкой по всей длине желобков. – Бесы… Бесы!!!
Взвизгнув, фея стремительно переместилась за спину дварфа, и было от чего. В начерченных узорчатых окружностях один за другим возникали силуэты, но, в отличие от выполненных штрихами набросков, дышали мощью и, пожалуй, жизнью. Вот можно ли назвать живым существом беса? Хотя, этот вопрос в данный момент меньше всего волновал напарников, медленно отступающих к двери. Прикрывая собой Лерену и мысленно призывая богов подгорного народа, мастер камня тоскливо поглядывал на мешок с провизией, в котором уже уверенно рылись двое здоровенных рогатых громил.
– Это ты виноват, – раздалось шипение над ухом дварфа, – постоянно призывал бесов, вот они и повылазили.
– Ха! Красотуля думает, что мы – бесы, слыхал? Не, крошка, мы демоны, пусть и не высшие. А бесы вон где. – Самый крупный из появившихся в зале краснорожих уродов ткнул большим пальцем к себе за спину, где горбом возвышались сложенные крылья. Потом палец сместился к середине комнаты. – А высший вот он.
Из дальних кругов выползали и поднимались на ноги жилистые, почти тощие существа, с почти чёрной кожей и жуткими рылами. Десять страшил, цокающие копытами и скрежещущие когтями длинных, ниже колен, рук по камню. А в центре звезды появился огромный крылатый экземпляр с медной морщинистой кожей, красующийся кручёными рогами, плотно прилегающими к голому черепу. Он втянул воздух двумя вертикальными щелями, заменяющими ему ноздри и нос в целом, после чего медленно повернулся к уже откровенно паникующим дварфу и фее.
– Оппа. А это мы удачно зашли. Чую, здесь и укрываются наши дезертирши. Для тех, кто уже не соображает ничего от страха, что меня не может не радовать, суккубы наши у вас, смертные.
– Ты это, на кого породу крошишь? Ни у меня, ни у неё никаких суккуб отродясь не водилось. – Строрн из-за взвинченных нервов чуть не дал петуха, но всё-таки совладал с голосовыми связками. – Вертайтесь взад, откуда вылезли.
– Слышь, борода, не надо мне лапшу на рога накручивать. За «в зад» ты ещё мне ответишь, коротышка, а сейчас предъяви девочек. Это наши коровы, и мы их…
– Если сейчас кто-то вякнет про дойку, лично рога поотшибаю. – Приятный и вызывающий волнение, но очень холодный грудной голос яркой блондинки прозвучал в комнате резко, как удар хлыста… или хвоста…
– А вот и наша пропажа. – Высший довольно осклабился, разглядывая с похотливым прищуром трёх демонесс, наряженных в довольно откровенные платьица горничных. – Шевелите попками, красотки, и марш домой. Сначала ко мне, потом к Самому, на ковёр. И не делайте резких движений.
– А плавные можно? – Вторая суккуба, с рыжими волосами, стоявшая в центре троицы, шагнула вперёд «от бедра», разводя руки в стороны и чуть назад, так, что грудь едва не разорвала ткань одежды. Вокруг неё буквально лучилась аура страсти и влечения.
Дварф что-то замычал в бороду и, как сомнамбула, двинулся к девушке, которая стояла, призывно покачивая бёдрами и плавно поводя плечами. Две её подруги, словно зеркала, вторили ей, подхватив медленный ритм. Даже Лерена на долю секунды почувствовала странное томление, после чего с десяток ударов сердца мысленно плевалась. А вот демоны и бесы смотрели на обольстительниц с интересом, и только. Правда, низшие в отряде проявляли заметное беспокойство и время от времени издавали хриплые вздохи, но стояли почти неподвижно.
– Ну что же вы, красавчики, почему вы такие буки? Расслабьтесь, сейчас можно. – Черноволосая суккуба, которая до сих пор молчала, улыбнулась так обещающе, что дварф застонал, покачнулся и опустился на колени, готовясь ползти к желанной цели.
– Видишь ли, бестия, нам прививки сделали от слёз и грёз дешёвых… Эх, какого барда упустили... Так, о чём я. Да! В общем, хватит валять дурака, а то вон уже штаны начал протирать, и по-быстрому на выход. Так и быть, за это представление коротышку трогать не будем… А вот бабочка в штанах, пожалуй, отправится со мной.
– Чтоб вас разорвало. – Стоявшая ближе всех к Лерене, блондинка выругалась сквозь зубы и обернулась к дварфу. – Строрн!
– Да, моя королева. Всё, что скажешь.