– Приветствуем великого воина! – голос маленького стрелка, сидевшего на террасе в компании трёх других, был хоть и довольно тонкий, но всё-таки мужской, и это необычное сочетание завораживало Лерену.
– Дык… просил же уже, парни. Это же вы меня тогда выручили!
– А ты нас! Такую великую битву мы никогда не забудем. Вот за это и выпьем первую. За новый кров уже вторую нальём.
Фея пригубила эль с опаской, поскольку никогда прежде не пила. Неожиданно вкус оказался яркий ягодный. С удивлением девушка посмотрела на хитро следящих за ней крылатых лучников. Потом отпила уже смелее, с интересом прислушиваясь к ощущениям. Сторон тем временем опорожнил кружку залпом и тогда только осознал странное послевкусие, после чего озадаченно крякнул. Ремир же вливал в свою глотку уже вторую порцию, с удовольствием наблюдая за реакцией товарищей – ему уже доводилось пробовать этот удивительный напиток с необычным вкусом.
– А теперь...
– Тревога! Патрули обнаружили источник странного шума, всем приготовиться к бою! – раздался возле каждого древа разнесённый магией негромкий возглас предводителя.
– Какой ещё бой? О чём это он? – встревоженно взмыла над табуреткой фея.
– Возможно вторжение кого-то ещё, кто мог услышать зов, – объяснил один из маленьких воинов, взмывая в воздух прямо из-за столика и опрокинув при этом плетёное креслице. – Не торопитесь спускаться.
С платформы было хорошо видно, как крылатые лучники зависают в воздухе над обнаруженной патрулём небольшой норой, как большая часть отряда размещается за брустверами уступов, занимая позиции у бойниц. А шум теперь отчётливо доносился до замершей на табуретах компании: странный скрип, бряцанье и топот сотен, если не тысяч ног. И чем громче все эти звуки становились, тем туже натягивались тетивы круто изогнутых луков, тем больше угрюмой сосредоточенности было заметно на лицах воинов.
А потом, когда почти полтысячи стрел готовы были сорваться в свой короткий смертоносный полёт, между утёсами заметался пронзительный звук свирели, напоминающий птичью трель, и натяжение тетив тут же ослабло. Стрелки метнулись в сторону уступов, часть скрылась в бамбуковой роще. Из норы показались ковыляющие на четырёх лапах лохматые существа, которые, выйдя на свободное пространство, поднялись на задние конечности, осматриваясь. Довольно уродливые, они беспрестанно корчили устрашающие гримасы.
– Это баги, – шёпотом пояснил дварф. – Могут напугать, но практически безобидны, даже укусить толком не способны и когтей не имеют.
За собой мохнатые создания влекли небольшие повозки, сделанные из самых разных деталей. Вместо колёс были использованы металлические и деревянные тарелки, а корпусами фургонам служили разномастные ящики, в том числе выдвижные, от комодов. В передней части каждого сидели крохотные возницы, одетые кое-как в лохмотья. Тёмно-коричневая кожа и торчащие на головах лохмы выдавали в них брауни или, иначе, домовых, обитающих обычно не в самом жилье, а где-то возле него.
– Стой! – раздался снизу хрипловатый голосок. – Приехали! Селимся!
Опешившие лучники, вернувшиеся к своему укреплённому деревцу, не успели даже переглянуться, как по лужайке словно пронёсся небольшой ураган. При этом вихрь не разрушал, а напротив, оставлял за собой постройки. Но какие они были! Различные шляпы с прорезанными окошками и дверьми, поставленные на бок шкатулки, также снабжённые необходимыми проёмами и даже дымоходами. На окраинах возникли несколько рыцарских шлемов, возле которых застыли наиболее крепкие брауни, вооружённые вилками. Возле рощи полегли несколько десятков срубленных молодых побегов бамбука, которые использовали как колышки, чтобы закрепить жилища.
– Это что же, вторжение? – Над стихийно возникшим поселением завис предводитель маленького народца в окружении свиты. – Разве домашние духи позабыли законы вежливости, когда прежде чем объявлять территорию своей, следует вопрошать трижды, нет ли уже у неё хозяев?
– Покорнейше просим прощения у господ из рода сильфов. Зов застал нас в годину бед и лишений, и мы поспешили на него, не подумав, что кто-то ещё будет в то же время искать новый кров.
– Что же, я склонен простить вас, однако обязан спросить, не навлечёте ли вы свои беды и на нас?
– Вряд-ли они коснутся крылатых господ, чьи дома, как я теперь вижу, высоко над землёй и хорошо укреплены. Нам же теперь придётся искать своё место дальше. Ещё раз просим простить. – Старый брауни тяжело поклонился и поднял руку, оборачиваясь к своему народу.
– А если я скажу почтенному брауни, что есть такое место и совсем рядом? – Из жилого древа вышел мессир Эрреонд, успокаивающе разведя пустые ладони в стороны. – От вас лишь требуется вспомнить, кто вы есть, то есть быть домашними духами.