— Ах, вот как? Значит, вы безумны тоже?
— Конечно, сударь! — согласились горожане. — Вы-то разве нет?
Доктор не успел ответить. Грохотнул гром, и с неба хлынул обильный дождь.
Безумные горожане обрадованно запрыгали, затанцевали, подставляя лица струйкам дождевой воды и как бы приглашая доктора присоединиться к их танцу.
— Подите прочь! — пробормотал доктор и, расталкивая прыгающих горожан, поспешил к карете.
Скоро карета уже стремительно неслась по улицам Дублина навстречу титрам фильма, спускавшимся с небес на землю…
Часть первая
1. ГОСТИ ДОМА СВИФТА
Неожиданно громовой раскат закончился звоном разбитого стекла. Камень, брошенный с улицы, влетел в одну из комнат большого дома, принадлежащего Джонатану Свифту. Любопытные лица прильнули к стеклам, но тут же со смехом отпрянули, — в комнате появился дворецкий Патрик, мужчина средних лет с бесстрастным лицом. Бросив негодующий взгляд на окна, он взял веник и совок, начал сметать осколки стекла.
Следом за ним в комнату вошла домоправительница Ванесса. Подойдя к бюро, достала оттуда журнал, перо…
— «Пятое октября. В доме Джонатана Свифта разбито оконное стекло», записала она.
— Осмелюсь добавить: четвертое за неделю, — сказал Патрик.
— «…Четвертое за неделю…» Как вы думаете, Патрик, кто это мог сделать?
— Наверное, йеху… Или кто-то из гостей.
— В доме много гостей? — спросила Ванесса.
— Как обычно, — пожал плечами Патрик.
— Кто именно?
— Я не всех знаю… Великан Глюм… Потом этот человек с летающего острова… Лошади…
— Гуигнгнмы, — поправила Ванесса, тщательно произнося это сложное слово. — Гу-игн-гнмы… Я же объясняла.
— Да. Да. Гу-инг-мы, — повторил Патрик. — Потом этот, который живет вечно…
— Мистер Некто?
Патрик равнодушно посмотрел на нее, потом скосил глаз в сторону окна: похоже, кто-то подглядывал за ними. Патрик перевел взгляд на Ванессу:
— И лилипуты, мисс! Под ногами все время шмыгают лилипуты. Очень мешают работать!
— Направляйте всех гостей в сад! — сказала Ванесса, отложила перо и двинулась к выходу.
— Очень мешают работать! — сказал Патрик и кивнул в сторону окон, где появились чьи-то любопытные глаза. Появились и исчезли. — А ведь у лакеев тоже есть нервы!
— Я это помню, Патрик, — холодно ответила Ванесса, — особенно когда плачу вам жалованье…
Она вышла. Патрик проводил ее недобрым взглядом, затем стал готовить чай: выкатил столик, зажег спиртовку.
В этот момент в одной из дверей появилась странная фигура в довольно нелепом одеянии: черный английский котелок, сюртук, внизу что-то среднее между юбкой и туникой. На ногах были надеты древнегреческие сандалии.
— Добрый вечер, Патрик! — произнес он, застенчиво улыбаясь. — Я — Некто.
— Не смею спорить, сэр, — сказал Патрик довольно равнодушно. — Всех гостей Просили пройти в сад.
— А может быть, сейчас утро? — доверчиво спросил Некто.
— Вполне может быть, сэр. — Патрик начал теснить гостя к дверям.
— А число? — упирался Некто. — Какое число?
— Пятое октября.
— А год?
— Вы спрашивали об этом уже утром.
— Да? Не помню. А утром какой был год?
— Тысяча семьсот сорок пятый!
— До рождества Христова или после?
Патрик, явно потеряв терпение, подошел к Некто, вытолкнул его в одну из дверей. Через секунду Некто появился из другой двери. В третью дверь сильно постучали. Патрик открыл дверь и увидел два огромных башмака.
— Ланцелот! — раздался чей-то крик сверху. Патрик посмотрел наверх и увидел в окне чью-то голову. — Ланцелот!
Патрик вздохнул, пошел вверх по лестнице:
— Так и будем стучать целый день, сэр?
— Мне нужен рыцарь Ланцелот! — сказала голова на третьем этаже и сердито топнула башмаком на первом. — Где Ланцелот?!
— Не знаю! — проворчал Патрик, задернул штору наверху, захлопнул дверь внизу.
— Ланцелот? — удивился Некто, все еще стоявший, к неудовольствию Патрика, в комнате. — Откуда Ланцелот? Разве мы в средневековье, Патрик?
— Вполне может быть, сэр! — проскрежетал зубами Патрик. — вы сами уйдете, сэр, или вам помочь?
Некто заискивающе улыбнулся:
— Не сердитесь на меня, господин дворецкий. Я всего лишь пытаюсь сориентироваться во времени. Когда человек живет на земле вечно, как я, время спрессовывается в голове и года наслаиваются друг на друга. Иногда я просто не могу понять, в каком я тысячелетии. Где мы сейчас, Патрик?