- Знаешь что, Ян, - объявил он, глядя под ноги, - тут тебе Лукин сейчас объяснит.
- Да, - сказал Лукин, - цена прибора должна быть меньше нашей в два с половиной раза.
- Ну и? - изумился Веселуха. - Что вас держит, снижайте!
- Да ты понимаешь, что такое снизить цену в два с половиной раза? спросил Лукин язвительно.
- Зато продажи будут большие, - возразил Веселуха. - Это же тендер. Снизил - и пошел, контракт сразу на большие поставки... знай, ваяй, лепи.
Лукин отошел от директора на два шага, взглядом голубых мошеннических глаз его - окинул, и бровки пшеничные - поднял: "Святая простота!"
- В чем я не прав? - нахмурился Веселуха.
- Есть такая вещь, называется "операционный рычаг", - доложил Лукин. Это - как изменение выручки от продаж влияет на общую выручку. Чем он больше, тем больше риск от небольших изменений цены. Скидочку пять процентов сделал - и фирма в заднице, доступно?
Веселуха помолчал.
- У нас он - большой, - сказал Лукин. - Что же ты молчишь, делай нужные выводы.
- Какие же? - послушно спросил Веселуха финансового директора.
- Пропадем мы с этим тендером, - вывел Лукин.
Генеральный директор посмотрел на него и сообщил доверительно:
- Знаешь, я когда в седьмом классе учился, мне страшно нравилась одна девчонка. Смотрю я на себя в зеркало и думаю: какой я урод, ну хоть бы волосы вились, что ли. Спросил у матери - отчего у одних людей вьются волосы, а у других - нет? Она мне говорит: у кудрявых серы в организме много... В общем, стал я серу из кабинета химии жрать, по чуть-чуть сначала - эффекта ноль, я взял и с горя наелся серой по уши. Когда мать пришла в нормальное состояние, учинила мне допрос: зачем, почему? Я ей и брякнул: "Хотел умереть кудрявым".
- Это к чему? - удивился Лукин.
- Пойми меня правильно, - сказал Веселуха. - Оборудовать вузы такими приборами - это очень важно. Стратегическое - не для фирмы, а... вообще. Студенты! Ну, загнется наша лавочка, в конце концов... Новую откроем.
Лукин подумал: "Ах, как я не люблю показуху!" А вслух выругался:
- Романтизм.
- Да нет, - не согласился Веселуха. - Просто я науку люблю больше бизнеса.
(Рябинин запрыгал от восторга.)
- Все равно романтизм, - выругался опять Лукин. - Хорошо, чуть-чуть дешевле он будет... но в два с половиной раза? Я не дам тебе продавать ниже себестоимости! Это не только твоя, это и моя лавочка, все дела... не позволю... Только полный идиот... стратегические цели от тактических... все дела... Считать... до последнего патрона... А-а-а-а!
Веселуха полюбовался на него, а потом сказал:
- Вот видишь, Лукин, какой ты стал молодец! За родную фирму - горой! Я же говорил, что работа в реальном секторе экономики принесет тебе пользу.
Лукин захлопнул рот и откланялся. Ему иногда трудно было понять, прислушался Веселуха к его мнению или нет; от этого Лукин каждый раз, выходя из кабинета начальника, трясся от злобы. Веселуха подавлял его вблизи, а вдали - раздражал безмерно.
- В заявке написано: "цена прибора", - сказал Паша Ненашев, поглядывая на Лукина и Рябинина. - Примерная цена должна быть шесть тысяч долларов. У Самецкого заявлено пять семьсот.
- Пять семьсот, - поднял палец Лукин, - плюс административный резерв. Подумайте, граждане, еще не поздно отказаться.
- По моему слабому разумению, - подала голос Наталья Борисовна, - наш прибор должен быть дороже, чем у Самецкого, чтобы было ясно, что он качественно другой.
- Там ценовая конкуренция, - возразил Паша. - Вузы все нищие.
- Но глазки-то заблестят, - покачала головой Денежкина. - Мы можем намекнуть, что готовы скинут цену, если кому-то не хватит.
- Итак, пишем: шесть сто...
- Шесть! - выкрикнул Рябинин. - Шесть.
- Шесть пятьдесят, - предложила Денежкина. - Пиши!
- ...пропало, - махнул рукой Лукин.
"Связался с сумасшедшими", - думал он.
Так проходила подготовка к тендеру в "Амаранте"; а что же у Самецкого? А Самецкий метался по правительственным кабинетам, обещал и обольщал, пил кофе с образовательными чиновниками и деканами. В "Амаранте" тряслись над качеством, а у Самецкого все было на мази.
- Все равно я его сделаю! - потирал он лапки и трясся от злости.
И вот настал торжественный день...
В зале было полно народу; в тендере участвовало восемь фирм. Все они так или иначе позаботились об исходе. Самые красивые женщины представительницы фирм, в том числе Наталья Борисовна Денежкина, ждали своей очереди на представление и вспоминали, что они должны сказать.
- Вы что, не взяли с собой никакого листочка? - удивился Рябинин.
- Нет, - помотала головой Денежкина. - Я по листику не могу, я могу только... так...
Наталье Борисовне нужно было живое общение, она хотела смотреть в глаза тем, кого убеждает.
Ведущий поднял руку:
- Начинаем!
Самецкий в зале захихикал: на что все это представление, если он принял все меры! Он - монополист, и не позволит обойти себя какому-то Веселухе. Но глаза деканов были мутны, когда методист с его завода читала доклад; в этих глазах была тоска и обреченность.
- Опять как всегда, - услышал Самецкий. - Он вам сколько отката предлагал?.. нет, мне больше, он вас надул... А приборы-то так себе.
- Да хреновые приборы, ломаются, говорят, как спички, - еще он их и не чинит не фига...
- А я думал: может, чего нового будет... Меня студенты, на второе высшее которые, только про это и спрашивают: "А какая у вас лаборатория?" Придется Самецкого брать... Уж лучше бы я за границей...
- Неужели у нас никто не умеет делать нормальные приборы?..
Слегка оживились деканы только при оглашении цены, но тут же увяли:
- Ага, и чини их сам...
- Вот поглядим, что нам Веселуха предложит.
И тут на свет вышла Наталья Борисовна Денежкина!
- Наш прибор, - сказала она, чтобы все слышали, - вакуумный, на жидких кристаллах...
(Рябинин решил оставить как было, тем более что это мало помогло при снижении цены).
- ...прост в обращении, а главное - любую поломку вам исправим, гарантийное обслуживание пять лет...
Солнце взошло в глазах деканов, головы поднялись, - за окном стояла в жаре сладкая сонная улица, по ней летал тополиный пух, под окнами факультета, где происходило действо, тусовались абитуриенты, пытаясь надышаться перед смертью, - юные технари со всей России, кто из Томска, кто из Тюмени. Перед высоким крыльцом остановилась девятка, и из нее выбрался Веселуха.
- ...а я хочу второе начало термодинамики, - донеслось до него.
- А я хочу...
В зале между тем был ажиотаж. Деканов не остановила даже цена Веселухиного прибора, которая была чуть выше, чем они могли себе позволить, - не остановил и откат, обещанный Самецким. Видимо, нашелся кто-то один хитрый и порядочный, а остальные не пожелали от него отстать. К тому же, почти все знали, кто такой Веселуха, а многие были знакомы с ним лично. Права была Койотова: престиж - это их бизнес.
- Нам все! - орали они. - Все - нам!
- Веселухин прибор!
- Мы готовы по семь!
- По восемь! - выкрикнул кто-то.
- Пусть Веселуха выйдет покажется!
Самецкий заскрипел зубами.
- К сожалению, - развела руками Денежкина, - наш директор... э-э... приболел.
- Нет, я здесь, - сказал Веселуха из заднего ряда, встал и помахал руками. - У кого есть ко мне вопросы
Самецкий не вынес этого зрелища.
- А-а, падла! - вскричал он, выхватил пистолет и
Но не промах был декан того самого славного университета, где расцвел Веселухин гений. Несмотря на преклонные года - а в молодости декан партизанил - прыжок его был верен и точен, и выстрел пришелся в потолок.
- Какие страсти, - комментировал Веселуха, не садясь, - просто девяносто третий год...