- Деньги рекой, - сказал Пиратов. - Так и текут. Самое время купить "Амарант".
Заместитель Пиратова, которого совершенно случайно звали тоже Пиратов, ответил шефу:
- Совершенно с вами согласен.
Пиратов-старший вгляделся в очередной документ, вывел на нем петлю, встал из-за стола и прибавил:
- Веселуху возьму к себе техническим директором. Он умный, но такие люди не должны быть хозяевами. Это недоразумение. Мы должны навеки взять этого человека под свою опеку, чтобы ему никогда не приходилось думать о низменных вещах.
- Совершенно с вами согласен, - сказал племянник и заложил волосы за уши.
Пиратов-старший подошел на коротеньких лапках к племяннику и сказал:
- Займемся этим делом завтра! Послезавтра я еду на новый бетонный завод, и к завтрашнему вечеру вечеру весь "Амарант" должен быть нашим.
- Непременно, - ответил заместитель.
Назавтра же зеркальную гладь начала морщить зыбь. Уже ранним утром все сотрудники "Амаранта" увидели, как по крыше завода ходят бесстрастные рабочие с пилами и рулетками, и примериваются.
- Кто вам дал пилить завод? - возмущенно вскричал Рябинин, выбираясь на крышу. - Прекратите немедленно!
- По распоряжению генерального директора холдинга "Эдип-комплекс" господина Пиратова, - козырнул один из рабочих, - велено купить и отпилить одну десятую вашего завода.
Тут у него в фартуке зазвонил мобильник, он поднес его к уху и поправил сам себя:
- Пятнадцать процентов.
- Какое вы имеете право, - Рябинин стал отбирать у него пилу. - Завод не продается!
Пиратов, услышав это, расхохотался:
- Ну и люди у Веселухи! Они что-нибудь понимают в акционерных обществах?
- Вряд ли, - сказал заместитель.
В общем, ситуация назревала грустная-прегрустная, как доложил Петя Варвар редактору журнала "Специалист".
- Пиратов купит Веселуху с потрохами, - мотнул он головой. - Может быть, до обеда, но думаю, что скорее часам к четырем.
На Пете был махровый шарф, ботинки с тяжелыми подошвами, и был он без шапки. Утренние сумрачные аллеи вздрагивали от полицейских разворотов его "Ауди".
- Дайте мне освещать это дело, - присовокупил Петя Варвар.
Он хотел сказать: "Дайте мне срубить на этом капусту". Петя обожал всякие слияния и поглощения. Будь его воля, он бы устраивал их сам, только для того, чтобы посмотреть на круги по воде и содрать бабки со всех сторон-участников.
- Освещай, - махнул рукой редактор "Специалиста", и, когда Петя, крутнувшись, выбежал, грустно повернулся к ведущему журналисту Кате Рунновой и сказал:
- Жалко Яна Веселуху. Симпатичный мужик на самом деле.
Редактор "Специалиста" считал, что к сорока годам мужчина обязан вырастить пузо, посадить печень и построить жену с тещей. Самому ему было еще тридцать восемь, но он уже успел все это совершить, особенно насчет пуза: красивое, круглое и желто-розовое, веселое, оно вываливалось из штанов, и рубаха на нем не сходилась.
- Веселуха - это такой белесый, мордатый, - уточнила Катя Руннова. Физик. Да, ничего, - объективно согласилась она. - Прогрессивный. Я на него давно смотрю... Он мне тоже нравится.
- Средний класс, - с придыханием сказал редактор.
Надо сказать, что средний класс был для журнала "Специалист" не просто целевой аудиторией, но объектом поклонения. Редактор так и видел их: молодых, прогрессивных, успешных, облитых рассветным сиянием, с кружкой хорошего кофе и "Специалистом" в руке. На изучение их привычек, нравов и потребительских предпочтений уходила половина бюджета "Специалиста".
- Ходят слухи, - поведал редактор, поворачивая бульдожью шею к Кате, что Веселуха отправил свою жену за измену в Средние века, а любовника - в блокаду.
- Он ведь ученый, зачем он бизнесом занялся? - пожала плечами Катя Руннова. - Сидел бы. Съест его теперь Пиратов.
Поглощение для них было делом свершившимся, слишком хорошо они знали нравы бизнес-сообщества. Агрессивная неожиданная атака, когда противнику не дают опомниться, поддержка властей, - несчастную жертву валяют по полу за косичку, и хорошо еще, если не заводят уголовное дело.
Сквозь голые деревья лился свет сквозной, яблоки с крепким стуком падали с ветвей, птицы кричали, в последний раз перед зимой глядя круглыми глазами на Родину. Журналисты толпой, как стервятники, слетелись к заводу и ждали исхода. Паша Ненашев вошел в кабинет к Веселухе и доложил:
- Уже семнадцать процентов.
Веселуха взял душераздирающий септаккорд си-ре-фа-ля-бемоль, разрешил его в спокойный ре-мажор и посмотрел на Пашу. Воздух вокруг директора сиял.
- Ну, как знаете, - сделал морду Паша и выбежал к людям.
Топая, как белый охотник, подскакал к Паше Петя Варвар, выпучил пронырливые глаза и таинственно зашептал:
- Тыща баксов, и я изображу вас невинной жертвой.
- Погоди хоронить, пацан, - предостерег Паша.
- Торгуетесь, что ли? - обиделся Петя Варвар. - Смотрите, напишу, что вы не менеджер!
- Не пиши пока ничего, - дружески посоветовал ему Паша. - И не мечись, как какашка в проруби, если хочешь стать опытным журналистом.
- Да ведь все ясно! - завопил Петя, размахивая шевелюрой. - Вопрос в сумме!
Паша мотнул головой. На крыше Рябинин и Денежкина держали за локти рабочего и не давали ему пилить, а тот махал пилой:
- Двадцать пять процентов!
Обстановка накалялась, толпа росла. Журналисты и представители общественности дрожали, курили и кусали сухие травинки.
- Посмотрите, какая там толпа, - сказал Паша.
Веселуха сидел спокойный и расслабленный и ел оливки.
- Херово, - продолжил Паша. - Вас это не тревожит?
Он верил в шефа, но помнил, как тот себя вел, когда Лукин попытался взять власть в свои руки. Веселуха исполнил на гитаре начало арии князя Галицкого "Только б мне дождаться чести на Путивле князем сести" - это была ирония в адрес Пиратова.
- Не ждите до последнего момента, - попросил Паша Ненашев.
Самый кайф именно в том, чтобы дождаться последнего момента, все российские государи управляли именно так, - как Паша этого не понимает?
В журнале "Специалист" было тихо, только со двора поддувало в окно холодным ветром.
- Тридцать процентов, - вздохнул редактор и опрокинулся на спинку стула.
Брюхо податливо заколыхалось; Катя Руннова, которая очень не любила, когда ее отрывают от работы, раздраженно сказала:
- Вы будете каждый процент объявлять? Что вам дался этот Веселуха?
- А что ты так раздражена, милочка, - пригляделся к ней редактор. - Мне кажется, ты заочно в него влюбилась.
Катя Руннова покраснела.
В этот момент вошел фотограф Эннушкин. В его архиве были угольные горы, рельсы, алюминиевые ложки, яйца с печатями, все настоящие, прошлые и будущие менеджеры Севера и Запада, а вот Веселухи до поры не было. Сегодня утром обстоятельный Эннушкин исправил это досадное недоразумение: явился к Веселухе и щелкнул его в разных позах. Веселуха лениво покручивался, приподнимался и присаживался, как будто с него снимали мерку для гроба.
- Вот это мужик! - восхищенно объявил Эннушкин, входя к редактору и вытирая руки о штаны. - Обычно директора ломаются, как красны девицы, а получается все равно обезьяна. А Веселуху с какой стороны ни фотографируй, получается представительно.
- А прибор вы засняли? - заинтересовался редактор.
- А что за прибор-то хоть, - выглянула из-за компьютера Катя Руннова.
- Сиди, пиши, - ехидно пожелал редактор.
Пузо его смеялось из-под расстегнутой снизу рубахи.
- Прибор заснял. Там же и проявил, на их приборе, - сказал Эннушкин. Их прибор, как известно, все умеет. Причем он самообучаемый, вот в чем Веселухина главная заслуга. До сих пор что в машину вложишь, то и будет, а чего не вложишь, того не будет. Но фантазия-то у нас ограниченная, взгляд узкий, и вообще, мы думаем очень плохо. У нас есть какие-то потребности, но мы даже не всегда сами догадываемся, какие.