— Смотрите! У него на плече клеймо! — Подал голос левый стражник.
Дернувшись, я попытался увернутся, но лишь разодрал рубашку, открыв выжженное клеймо. Что и увидел стражник, и теперь голосил на весь холл. Густав глянул на мою грудь и схватившись окончательно разодрал мою одежду. Окликнув герцога, выставляя меня на показ, словно охотник, диковинного зверя. И схватив, меня потащили к нему.
Бенуа, осмотрел меня сверху донизу, презрительно скривив толстую верхнюю губу. Но тут он заметил горящий огонек, в деревянном амулете лицензии с изображением Всевидящего, что висел у меня на шее. Дураком Бенуа не был, как не был и его соратник герцог Савар. Мгновенно сообразив, что именно это такое. Протянув руку, он сорвал амулет, который стоит отдалиться от меня сразу потух, это и была та самая защита ордена.
— Калман. — Зычно гаркнул он своего мага, продолжая меня разглядывать. — Посмотри, он же настоящий?
Маг подошел и нахмурив брови начал вертеть амулет. То поднося его ко мне, то снова убирая. Чем больше рассматривал, тем больше хмурился, выдав свой вердикт.
— Похоже настоящий, я просто не видел раньше настоящей лицензии.
Герцоги переглянулись, и содрав с меня остальные амулеты начали их тоже разглядывать, там были те, что снял с трупа Мориса, и самая дорогая для меня вещь — простенький серебряная побрякушка с портретом Карлотты.
— Вы притащили ко мне в дом убийцу! — в глазах Эниса вспыхнула искра чистейшего гнева. Мгновение мне казалось, что вот сейчас он схватится за свою витую шпагу у себя на поясе. Это открыто читалось у него на лице. — И вы еще будете говорить, что это не так⁈ В пыточную его, но не убивать! Он мне еще нужен.
— Но сир, — начал было Густав, — он же сына моего убил, вы обещали.
— И ты его получишь, но чуть позже, пока он нужен, посмотрите его вещи, он пришел с набитыми сумками. Может еще что у него там есть, Арон, займись. А это что? — Энис открыл мой амулет с портретом Карлотты, — надо же, мелкий ублюдок из черни влюблен. Да еще похоже в сестричку вон того, — указав пальцем на Кассиана, сдав меня с потрохами.
Что было дальше, я плохо помню, на меня обрушился кулак Густава, выключая сознание.
Глава 5
Прошлое — это написанный Судьбой роман, в котором сплетаются извечные темы: любовь и даруемое ею счастье, ненависть и ее узники, человеческая душа и ее цена. Мы формируем ткань повествования словно стяжками, своими каждодневными решениями, не подозревая, как они отразятся на главной сюжетной линии. В тот момент, пребывая в бессознательном состоянии висел, рассматривая словно фильм прокрученный в памяти, мое прошлое, все хорошее и плохое, что было, все что привело меня сюда.
В лицо мне плеснули ледяной воды, вырывая из воспоминаний, и тьма сменилась слепящей белизной.
Отплевываясь, я рывком головы убрал мокрые, отросшие волосы, что падали мне на лицо спутанной мокрой вуалью. Череп гудел от боли, а по коже словно бегали ледяные блохи. Кругом были холодные каменные стены сложенные из крупных блоков; судя по звукам, очнулся я под землей. Из стропил на потолке торчали железные крючья, а из-за двери слышались грубые и чужие голоса.
Это явно была не тюремная камера. Скорее всего, каземат при замке, старый мясной погреб.
А вот вместо мяса был я.
Я, полностью нагой висел в кандалах на одном из крюков в потолке, едва касаясь напольных плит кончиками пальцев. Очнувшись, я проглотил ком в горле. В живот будто битого стекла натолкали. Но я был не один, снизу жидкой тьмой клубилась моя вечная спутница Полночь, пожирая страх. Рядом стоял мужик с голым торсом и в мясницком фартуке с пустым ведром, он видно и плеснул в меня воды. В комнате так же были оба герцога, видно им очень интересно стало. И кто-то еще был у меня за спиной. А за дверью слышались грубые голоса и вскрики, похоже кого-то рядом тоже пытают.
Я огляделся, слева стоял длинный стол, полный разнообразных пыточных инструментов. Разогретая жаровня и тазик с водой. Все это мне знакомо, подумал я.
— Все что нужно для веселого время препровождения. — Прохрипел я.
Герцог Савар, сидел на стуле у дальней стены, он глубоко затянулся своей трубкой и выпустив две струи через нос тупым, как старое железо, тоном сказал:
— Ты будешь отвечать на вопросы.
— А иначе что? Пытать будете?
Бенуа подошел ко мне вплотную. Жирное пузо выпирало из рубашки. Он был весь потный, и пот блестел, отражаясь от пламени в свечах.