— Кто из вас не боится крови?
Я пожала плечами:
— Ну, вроде раньше не боялась. Но и операций не на ком не проводила.
Эмма поморщилась:
— Я малость побаиваюсь, но ради Калли готова на все.
— Я сделал надрез над прибором, — объяснил он, — но лезвием его не поддеть, а врезаться глубже я не хочу. Поэтому нужна ваша помощь, чтобы подцепить его ногтями.
Эмма помахала рукой перед его лицом.
— Длинные ногти меня вечно бесят, поэтому я тут помочь ничем не могу.
Ей явно полегчало. Зато у меня был отличный маникюр (синие ногти, между прочим), так что причин для отказа не было. Дэниел достал из кармана платочек, которым ежеминутно промакивал рану Калли, из которой потихоньку сочилась кровь. Чейз поднял меня, ведь я тут коротышка. От его прикосновения уровень моей концентрации упал до опасных границ, но я напомнила себе, что если не начну действовать прямо сейчас, Калли может истечь кровью.
Порез был длиной примерно в дюйм, из него постепенно вытекала кровь. Дэниел периодически промакивал ее платком.
— Видишь верхушку маячка? — спросил он, указывая на кусочек темного металла.
Я кивнула.
— Можешь ногтем подцепить?
Первой же мыслью было «нет», ведь я к такому совсем не готова. Но нужно собраться. Ради Калли. Ради других.
Поэтому после недолгих самоуговоров, я наклонилась к Чейзу.
— Можешь меня подольше подержать?
Он ухмыльнулся, и я повернулась к Калли. Больше не раздумывая и не теряя времени, предупредила:
— Сейчас буду вынимать… — Дэниел занял место Чейза и держал свою Калли, чтобы та нечаянно не дернулась. Я представила, что это не чья-то шея, и как можно аккуратнее погрузила ногти в порез. Трудно было подобраться под миниатюрный прибор, не погрузив его глубже. От боли она сдавлено взвизгнула.
Быстрее, Майя, не тупи, только хуже будет! Так что я одним движением погрузила ноготь под маячок и зафиксировала большим пальцем. Она издала еще один жалобный звук, но я сосредоточилась на работе.
На удивление маячок вышел легко, почти без усилий. Когда операция закончилась, Калли обмякла, и Дэниел подхватил ее, прижимая платок к ране.
— Держись, — внимательно глядя на свою избранницу, проговорил он, — на самолете будет аптечка, я обработаю рану.
— Да ничего, я норм, — безуспешно попыталась рассмеяться она, затем повернулась ко мне, — спасибо, Майя.
В ответ я пожала плечами:
— Да без проблем. Я же годами кукол препарировала, опыта навалом.
Чейз поставил меня на ноги. Я и забыла, что он меня все это время держал. Сильные эти Даэлайтеры! Лексен забрал у меня окровавленный приборчик и уничтожил его пламенем из ладони. А я вытерла ладонь о свои, и без того гадкие, запачканные кровью джинсы.
— Все, пора идти, — сказал Лексен. Повернулся к брату и добавил, — Джеро, можешь подождать нас дома? Пригляди, там за порядком, пока меня нет.
Они обменялись долгим взглядом. Уверена, они многое друг другу сказали, не произнося ни слова. Затем Джеро просто кивнул и двинулся вверх, ко входу в пещеру. Лексен долго за ним наблюдал, а потом повел всех к транспортеру.
Друг за другом мы входили в светящийся шар. Следующая остановка мир песка и солнца, и возможный конец света.
Глава 20
В самолете Ксандера оказалось четыре спальни, лаундж-зона и бар. Куда больше, чем дома у многих! Еще выяснилось, что летать на частном самолете куда круче, чем на обычном. Когда мы с родителями летали последний раз, посадку задержали на двадцать минут, потом мы пару часов стояли на взлетной полосе, а потом по прилету мы не досчитались половины багажа.
Но для миллиардеров только лучшее! Мы с Чейзом уселись в уютные мягкие кресла, пристегнули ремни и приготовились к взлету. Я вцепилась в подлокотники. Может кресла и удобнее обычных, но это не сделает полет менее страшным.
Заметив мои побелевшие костяшки, Чейз протянул ладонь. Мы только-только выруливали на взлетную полосу и расслабляться было рано, но уж слишком хотелось к нему прикоснуться.
— Не поклонница самолетов? — пошутил он, когда я мертвой хваткой вцепилась в него, — хочешь, продам семейный бизнес?
Он не шутил. От удивления я даже на мгновение забыла, что мы вот-вот взлетим.
— Чего? Разумеется, нет! Вы делаете огромный вклад в экологию, ведь ваши самолеты не загрязняют окружающую среду так адски, как другие. А может, они еще и падают реже? Это было бы вдвойне офигенно!
Казалось, он изо всех сил старался не рассмеяться.
— Самолеты падают очень редко. А даже если этот, по какой-то странной причине и рухнет, я все равно спасу тебя. Даэлайтеров не так просто убить, а у меня еще есть несколько способностей, чтобы выбраться живым даже из авиакатастрофы.
От его слов мне немного полегчало, но все же, когда включился форсаж, рефлексы сработали, и я зажмурилась и постаралась думать о хорошем. Обычно, когда мы летали с папой и мамой, перед взлетом я принимала ксанекс, который мне прописывал доктор, и спокойненько спала весь полет. Но сейчас был только Чейз.
Но на удивление, его присутствие сработало не хуже: когда погасло табло «застегните ремни» и все начали потихоньку ходить туда-сюда, я даже и позабыла, что земля в тысячах футов под нами. Подошел Ксандер и сказал:
— С попутным ветром до Гавайев часов шесть, поэтому предлагаю поспать.
— Отличная идея, — поддержал Дэниел.
Ни намека на злость в голосе Ксандера не было, но он выглядел уставшим.
— Пары могут разместиться в спальнях, а остальные в лаундж зоне.
Он ушел, а я запаниковала. Очень хотелось «этого» с Чейзом, но делить с ним постель, я пока еще не готова. Мы, ведь, только узнаем друг друга. Никогда еще ни с кем кроме Брэда рядом не спала, но он вообще не в счет.
— Тебе нужно отдохнуть, — Чейз пристально глядел на меня, — я останусь здесь, если тебе так будет спокойнее. Тебе стоит поспать.
Я тряхнула головой. Вот дура. Мы же только спать будем, ничего такого. Чейз джентльмен, он никогда бы не стал меня торопить и принуждать. Так что, если кто и нападет, то именно я. Дурацкие нервы.
Я схватила его за руку.
— Пойдем, поспать нам обоим не помешает. Долгий выдался денек.
Без лишних возражений он сжал ее, и мы пошли искать комнату. Первая дверь заперта, поэтому мы вошли во вторую. В небольшой комнате хватало места только на двуспальную кровать и столик. На стене висел телевизор, но включать его мы не стали.
— Мне бы в душ, — сказала я, глядя на кристально-белые простыни.
Чейз откинул толстое одеяло.
— Можешь сходить, но переодеться нам не во что, ведь вещи, насколько я помню, остались в машине, — я замялась, он добавил, — не беспокойся, постельное белье постирают, когда мы уйдем.
— Тогда хотя бы схожу, умоюсь и руки вымою.
Чейз кивнул, и я тихонько вышла. Первая ванная оказалась занята, пошла в другую. В маленьком пространстве, рядом с унитазом была душевая кабина, но пришлось отказаться от этой идеи. После туалета я вытерла руки и лицо. На мягком белом полотенце остались пятна крови, так что я почти полностью разделась и постаралась как можно лучше очиститься. Рана на плече почти затянулась. С ума сойти!
Более менее чистая, я вернулась в спальню. Чейз, видимо, ушел в туалет, так что я содрала с себя джинсы, кросы и свитер. Как бы Чейз меня не уверял, но спать в этой одежде слишком гадко. Забралась под одеяло, и веки тут же отяжелели. Дверь открылась и закрылась, но я даже не двинулась. Чейз лег позади меня, и я тут же развернулась к нему, и он заключил меня в объятия. Когда моя голова оказалась на его обнаженной груди, внутри все одновременно успокоилось и взбудоражилось.
— Невероятно, — пробормотала я, прижавшись к нему, — ощущение, будто я знаю тебя всю жизнь.
Его губы коснулись моего лба, и я вдохнула знакомый мятно-хвойный запах.
— Я был там, когда ты родилась. О, это был особенный, священный день. Мы ждали по другую сторону деревьев, хранящих легрето. Потом твоя мама вынесла тебя и показала нам.