- А, да, - наконец сказал он, прикрыв руками свою промежность. - Ты выкопала яму на заднем дворе?
Гвинет закатила глаза и ехидно сказала:
- Нет, Мелвин. Её вырыли злые феи, которые искали золото лепрекона.
- Просто ты оставила грязь на полу после себя. А парень, который сдал дом, брат моего босса, и если в доме будет беспорядок, когда мы уедем, у меня будут неприятности.
Гвинет пожала обнаженными плечами.
- Беспорядка не будет, когда мы уедем, ты приберёшься здесь.
- Ага, держи карман шире, ты роешь ямы во дворе, а мне за тобой убираться, значит.
Гвинет наконец остановилась и серьёзно посмотрела на него.
- Мелвин. Я вообще-то делаю тебе одолжение, находясь здесь. Твой отец понимает, как эта статья важна для тебя, но он также знает, что ты не способен долго оставаться в одиночестве...
- О, да ладно тебе!
- Ты слишком застенчив, ты не умеешь разговаривать с людьми, и ты слишком не уверен в себе. Так что я любезно согласилась поехать с тобой, чтобы приглядеть за тобой.
- Это смешно! - чуть не разбушевался Мелвин.
- Вот почему я, собственно, и поехала, и, в конце концов, я твоя мачеха. Ты же не хочешь, чтобы я позвонила твоему отцу и расстроила его.
Мелвин хотел пробить стену её головой. Гвинет выставила его полным идиотом и кретином! Я немного застенчив! Ну и что? Я не маленький ребенок, которому нужна нянькa!
Она снова переключила своё внимание на работу.
- Тебе понадобится не больше получаса, чтобы закопать эту яму и пропылесосить дом.
Ага, я теперь что, стал горничной?
- Давай не будем забывать, для чего мы здесь. Я здесь, чтобы работать над своим искусством в новой творческой среде, а ты здесь, чтобы писать свою статью. - Гвинет остановилась, чтобы смазать клеем фрагмент кости. - Кстати, как продвигается твоя статья?
- Ну... - пробубнил он. Мелвин не мог сказать ей, что ещё не работал над ней. Он также не мог сказать ей, что потратил больше времени на дрочку, чем на что-либо вообще. - Все идёт лучше, чем я ожидал.
- Хорошо, Мелвин, - сказала она тоном учителя детского сада, разговаривающим с ребёнком.
Он бросил последний печальный взгляд на грудь Гвинет
- Ладно, пойду займусь ямой.
- Ты хотел сказать, после того, как съездишь нам за едой, верно?
- Там ещё есть остатки китайской еды.
- Мелвин, дорогуша, я съела их на завтрак. Кое-кто не спит до полудня. Теперь будь лапочкой и сгоняй за бургерами с картошкой фри.
- Здесь нигде нет фаст-фуда, - сказал Мелвин. - Мне придется ехать почти до самого Рочестера!
- Спасибо, что предупредил, что задержишься.
Мелвин вздохнул. Он чувствовал себя мальчиком на побегушках.
Гвинет повернулась и её лифчик невольно задралсяя. Этот жест продемонстрировал ее грудь с впечатляющим эффектом.
- О, и не закапывай пока яму. Там ещё могут быть классные кости.
Классные кости? - подумал Мелвин. - В яме?
- Что такого особенного в этой яме? - спросил он.
- Ты только посмотри, что я там нашла, - она полезла в маленькую картонную коробку и достала из неё череп животного. Он был размером с дыню. - Он изумителен. Идеальная деталь для моей следующей инсталляции.
Мелвин нахмурился.
- Череп животного? Что ты хочешь из него сделать? Он же слишком большой.
- Конечно, не из самого черепа. - Гвинет подняла молоток. - Я собираюсь разбить его на куски и уже их использовать.
Мелвин покачал головой, думая о том, какая же она всё-таки дура, но при этом у неё классные сиськи.
- Я хотел тебя кое о чем спросить, - сказал он, вспомнив её ночной визит. - Ты заходила ко мне ночью в спальню?
Она посмотрела на него с ухмылкой.
- Нет, Мелвин, я не заходила в твою комнату прошлой ночью.
Выражение её лица было вполне убедительным.
Думаю, мне и это приснилось...
- Наверно, показалось... - oтветил он.
Вдруг лицо Гвинет вспыхнуло злостью.
- И не смей больше так громко слушать своё чёртово радио. Оно мне всю ночь спать не давало! Это невежливо, Мелвин. И вообще, что за херню ты слушал? Барри Ричардс? Ты что, дурак, что ли? Кто это вообще такой?
Мелвин непонимающе уставился на неё.
- Я понятия не имею, о чем ты говоришь. Я не знаю никого по имени Барри Ричардс, господи, да у меня даже радио нету.
Теперь её лицо охватила тень сомнения.
- Ну, может быть, ты слушал его на своём ноутбуке?
Мелвин стоял на своём
- Я не понимаю, о чем ты говоришь.
- Мелвин! - pезко закричала Гвинет. - Перестань прикидываться! Всю прошлую ночь из твоей комнаты орала дебильная радиостанция! Я тебя очень прошу, не делай так громко или хотя бы купи себе наушники. Хорошо? - Ее руки указывали на груду хлама перед ней на столе. - У меня здесь важная работа! А теперь съезди и купи наш ёбаный обед! И, пожалуйста, перестань заёбывать меня по каждому поводу!
Ах, так это Я веду себя странно, - подумал Мелвин. - Это же ты ходишь голышом и пьёшь шоколадный сироп через трубочку. Это ты гадишь во дворе в траву и роешь ямы там же. Чёрт, да у тебя ЧЕРЕП ЖИВОТНОГО НА СТОЛЕ! Но я единственный, кто, блядь, странный.
- Ладно, - только и сказал он.
День был испорчен. Мелвин понял, что единственное, что поднимет ему настроение, так это мастурбация в ванной. Он уже почти вышел, когда Гвинет окликнула его.
- Как ты думаешь, чей он?
- Что?
Она держала череп в руках и пристально смотрела на него.
- Чей череп?
Во всем мире не было ничего, что бы волновало Мелвина меньше.
- Я не знаю. Выглядит слишком большим для енота или опоссума. Возможно, собачий.
Её глаза продолжали сверлить его.
- Или свиной...
2
Мелвин действительно неистово мастурбировал в ванной перед уходом. Это было безумное, почти сводящее с ума освобождение, полное тоски и обиды. В своем воображении он видел, как шлепает ее по попке. Внезапно Мелвин превратился в большого сутенера-рэппера, любящего криминальную житуху. Его имя будет Биг Мэлви Пи или, может быть, Рэп Дэдди Эм., который является "слишком крутым для тебя, детка". И если вы застанете Мелвина на сцене преступления, и если вы доебётесь до него, он быстро вам сломает "целку" в заднице своим "Калашом". Да, сэр, Рэп Дэдди Эм. некисло "раскрутился", и конечно, все самые горячие сучки в городе выстроились в очередь, чтобы работать на него на улице, однако его топовая "давалка" Гвинет крутит ему яйца и, понимаете, она что-то скрываете от него. Hо Рэп Дэдди Эм. был мудр, чувак, чтобы такое дерьмо легло на его сутенерские плечи. Большие сиськи белой сучки покачнулись, когда его большая черная рука треснула ее прямо по ее белому, как лилия, лицу. "Я отмудохаю тебя, сучка!" - прогремел его ужасающий голос. - "Йо, тебе не провести Рэпа Дэдди Эма. Ты въехала"? ШЛЁП! Ее сиськи снова покачивались, соски торчали, как гребаные свечи зажигания. "Я была плохой девочкой, Рэп Дэдди Эм!" - визжала она на коленях перед ним. "Мне нужно только немного любви от Рэпа Дэдди Эма! Позволь мне лечь под тебя! Дай мне свою большую лакричную палочку!" - а потом эти убийственные белые бедра были раздвинуты перед ним, a "ириска" уже была вся горячая и готовая. Кто этот ЧУВАК, йо? Круче любого дерьма-да! Угу-эх!
Эта фантазия обеспечила выдающийся оргазм, остаток которого Мелвин с тревогой спустил в промежность пары ее трусиков, которые он нашел в корзине в ванной. Ну, как тебе это нравится, сучка? Называешь меня чудаком? Называешь меня застенчивым, беззащитным и неуверенным? Смеёшься надо МНОЙ? Ну, так вот. Как тебе это нравится?
Мелвин поистине нафаршировал "кремом" трусики - красивые, вычурные, нежно-голубого оттенка, кстати - и бросил их обратно в корзину. Потом застегнул молнию, вымыл руки и...
Последствия этого события заставили его задуматься. Он пристально посмотрел на себя в зеркало и понял: это так... нехарактерно? Не мастурбировать, что он делал чрезмерно, а фантазии, которые он вызвал. Мелвин не был жестоким человеком. Он ненавидел насилие любого рода и никогда не находил его эротическим или стимулирующим. Так почему же у меня был лучший оргазм в моей жизни, когда я фантазировала, что избиваю тупую Гвинет?