Взглянула на настенные часы в коридоре: 1.56 ночи. И снова занервничала. Где же Джон? Что с ним случилось?
2.05 ночи
Вашингтон, округ Колумбия
Ведя свой маленький «Триумф» по улицам ночного города, Джон Смит размышлял над тем, что сказал ему Билл Гриффин, пытаясь расшифровать даже недосказанное.
Билл сообщил, что ушел из ФБР. По своей воле или его выгнали?
Как бы там ни было, но Билл узнал о новом вирусе, который по военным каналам был передан для изучения во ВМИИЗ. Чтобы там, в лабораториях, его идентифицировали и предложили оптимальный метод лечения. Вполне рутинное занятие для Смита – именно для выполнения таких заданий и был создан центр в Форт-Детрике.
И в то же время Билл уверял, что ему, Смиту, угрожает какая-то страшная опасность.
О моральном состоянии старого друга выразительнее всего свидетельствовало поведение добермана. Видно, Гриффин был убежден в том, что опасность грозит не только Джону, но и ему самому.
Расставшись с Гриффином, Джон осторожно прошел по темным тропинкам парка, часто останавливаясь в тени высоких деревьев и проверяя, не идет ли кто следом. Дойдя наконец до того места, где он оставил свой «Триумф» 1968 года выпуска, он, прежде чем сесть в машину, внимательно огляделся по сторонам. Затем, выехав из парка, двинулся к югу, в сторону, противоположную от Мэриленда и дома, чтобы обмануть возможных преследователей. Несмотря на поздний час, движение на дорогах все же было, причем довольно активное. И так – до самой глубокой ночи, часов до четырех, когда огромный мегаполис наконец выдыхался и его главные артерии пустели.
Сначала ему показалось, что за ним едет какая-то машина. И он начал петлять, несколько раз сворачивал за угол и кружным путем добрался до Дюпон-серкл[1] и Фогги Боттом[2], прозвище Государственного департамента США, а затем резко свернул к северу. Так он катался примерно час, пока наконец не убедился, что «хвоста» за ним нет.
Затем он снова повернул к югу, на этот раз – на Висконсин-авеню. Машин здесь было совсем немного, уличные фонари отбрасывали в темную ночь желтые круги света. Смит устало вздохнул. Господи, как же ему не хватает Софи! Может, теперь он в относительной безопасности и все же стоит поехать к ней? Пересечь Потомак, затем, минуя Джордж-Вашингтон-парквей[3], прямиком на 495-ю автомагистраль, ведущую в Мэриленд. К Софи. При мысли о ней он улыбнулся. С каждым днем он скучал по ней все больше и больше. Ждал и не мог дождаться, когда наконец стиснет ее в объятиях. Он уже почти достиг реки и ехал вдоль длинного ряда роскошных бутиков, элегантных книжных магазинов, модных ресторанов, баров и клубов, выстроившихся вдоль Джорджтауна, как вдруг откуда-то из-за поворота с диким ревом вылетел огромный грузовик и занял левую полосу, рядом с его маленькой машиной.
Это был обычный шестиколесный грузовой фургон, типа тех, что колесят по всем дорогам, городам и весям от Атлантического до Тихоокеанского побережья. Сперва Смит удивился: что делает этот обшарпанный грузовик в таком фешенебельном районе, тем более что все заведения и рестораны еще закрыты и начнут принимать товар не раньше чем часа через три-четыре? Странно, что ни на кабине, ни на белом кузове нет ни названия фирмы, ни ее логотипа, ни адреса, ни номера телефона.
Но Смит был слишком занят мыслями о Софи, чтобы обращать внимание на такие странности. И однако же события нынешней ночи пробудили глубоко укоренившееся еще с давних времен ощущение опасности. Оно въелось в плоть и кровь после долгих лет работы практикующим врачом в «горячих точках», где в любую минуту могло случиться самое непредсказуемое, где смерть подстерегала за каждым углом. Где смерть была как никогда близка и реальна и смертоносные микробы могли поджидать в каждой хижине и в лесу. А возможно, его внимание привлекло какое-то движение или звук в кабине грузовика.
Как бы там ни было, но за долю секунды до того, как огромная машина вдруг резко прибавила скорость, стремясь подрезать легонький спортивный «Триумф», Смит уже понял, что сейчас произойдет.
Резкий всплеск адреналина в крови. От волнения стало трудно дышать. Он моментально оценил ситуацию. Грузовик направился прямо на него, и он резко вывернул руль вправо. Машина перескочила через обочину и оказалась на безлюдном тротуаре. И ведь ехал он не слишком быстро – всего около тридцати миль в час, – но мчаться вот так, посреди узкого тротуара, пусть со скоростью тридцать миль выглядело чистым безумием.
Грузовик с ревом мчался рядом, а Смит пытался восстановить контроль над своим автомобилем. С громким треском он сорвал правым крылом почтовый ящик, затем сбил урну и раздавил столик, выставленный перед баром. И продолжал мчаться вперед, мимо закрытых дверей магазинов, кафе и клубов. Темные витрины проносились мимо, точно подмигивая ослепшими глазами. Весь взмокший от пота, он покосился влево. Огромный грузовик продолжал мчаться параллельно по проезжей части, явно выжидая удобного момента, когда можно будет въехать на тротуар и раздавить маленький автомобильчик о стену здания. Бесшумно шевеля губами, Смит благодарил господа бога за то, что народу на улице ни души.
Снеся еще несколько урн подряд, он краем глаза заметил, что стекло в боковом окошке кабины грузовика начало опускаться. И что оттуда показался ствол винтовки, нацеленной прямо на него. На какую-то долю секунды его обуял ужас. Ни скрыться, ни спрятаться, ни оторваться – грузовик блокировал дорогу. А сам он даже не вооружен. И какие бы планы ни вынашивали злоумышленники прежде, теперь они собираются пристрелить его – это совершенно ясно.
Смит ударил по тормозам, машина резко замедлила ход. Негодяю, засевшему в грузовике, придется иметь дело с подвижной мишенью.
На лбу у Смита проступили крупные капли пота. Потом вдруг забрезжила надежда. Впереди показался перекресток. Руки, вцепившиеся в руль, побелели от напряжения. Он прибавил газу, стремясь добраться до спасительного перекрестка.
И как только резко увеличил скорость, грохнул выстрел. Звук его показался оглушительно громким, но пуля запоздала. Угодила в заднее стекло и вышибла его. Осколки со звоном разлетелись в разные стороны. Смит тихо ахнул – смерть прошла совсем близко.
Он с омерзением и страхом покосился на открытое окно грузовика с прыгающим там стволом. К счастью, перекресток был уже совсем близко. На одном углу располагалось здание банка. Три других занимали магазины по розничной продаже.
Времени у него не осталось. Перекресток рядом, шанс всего один. Набрав в грудь побольше воздуха, он снова резко ударил по тормозам, а потом вывернул руль вправо. Грузовик с ревом промчался дальше. А легонькая машинка свернула на боковую улицу. Лишь краем глаза успел он заметить, как грузовик, жертва собственной бешеной скорости, промчался вперед по авеню и исчез из виду.
До крайности возбужденный этой гонкой, он прибавил скорость, потом снова ударил по тормозам. Еще раз свернул на какую-то боковую улочку. Два ряда высоких тенистых деревьев, за ними виднеются частные коттеджи.
Он ехал дальше, часто сворачивая, и все время посматривал в зеркало заднего вида, проверяя, не показались ли преследователи. Хотя было ясно, что такой тяжелый и длинный грузовик не сможет с той же легкостью повторить маневр и развернуться на сто восемьдесят градусов, пусть даже под утро машин на улице почти нет.
И вот, тяжело дыша, он наконец остановил «Триумф» в кружевной тени раскидистой магнолии, на темной улице, где возле элитных особняков Джорджтауна были припаркованы «БМВ», «Мерседесы» и другие автомобили – атрибуты богатой жизни. Отнял руки от руля и взглянул на них. Руки дрожали, но не от страха, скорее от напряжения. Уже давно не попадал он в такие опасные переделки – причем осложнения возникли совсем непредвиденные. И совершенно нежелательные. Он устало откинул голову назад и закрыл глаза. Глубоко вздохнул, пораженный тем, как быстро может все измениться. И сам он, надо сказать, вовсе не в восторге от таких перемен. Ему совсем не нравится эта история с вирусом.