Он не подумал, что Лин может быть таким же. Он более юный, еще не выросший до конца подросток, которому проще всего демонстрировать миру злость.
К тому же, Нейтан действительно бросил его здесь. Лин имеет право злиться. И не понимать, о чем думал Нейтан. Как стремился скорее сбежать, расправить крылья, сбросив с них тельца мертвых мотыльков. Как был уверен, что любимчику матери тут точно лучше, чем ему.
Ладонь Тейлор легла на щеку Нейтана. Она подняла его голову и мягко коснулась губами его губ. Отстранилась:
— Рано еще спать. Расскажешь о Брендоне?
— Как он умер? — голос Нейтана дрогнул. Он думал об этом. Размышлял, что могло заставить жизнерадостного кузена захотеть умереть — и правда ли это было его собственным желанием.
— Если хочешь, Нейт. Но я думала, ты расскажешь о том, каким он был при жизни. Как вы здесь жили раньше?
— Привет, незнакомец!
Брендон стоит, сунув руки в карманы, покачивается с носка на пятку. Его глаза смотрят насмешливо из-под нависшей челки, которую он вздумал отращивать. Говорит, это модно.
Брендону тринадцать, как и Нейтану. Но сегодня именно Брендон чувствует себя хозяином положения, тем, кто руководит их маленькой компанией и снисходит до остальных.
— Это там? — спрашивает Нейтан, нетерпеливо смотря за спину кузена. Искрится в летних лучах ручей, через который перекинуто дерево. Два дня назад прошла сильная гроза, многие деревья повалились, и тут наконец-то появился долгожданный мостик. Его нашел Брендон.
— Ага, — довольно отвечает он. — Пошли!
— Мы не упадем? — спрашивает Лин.
Ему всего шесть, он цепляется за ладонь Нейтана и смотрит на бревно с любопытством.
— А ты трусишь? — хмыкнул Брендон. — У нас наконец-то будет короткая дорога к озеру!
Лин вскидывает подбородок, показывая, что ничуть не боится. Нейтана волнует другое. Брендон ушел из дома сразу после завтрака, заявив, что будет ждать братьев на месте. Он не знает новости.
— Твоя мама приехала, — говорит Нейтан.
Тётя Элис выглядит спокойной и мягкой, но Нейтан помнит, как быстро всё может измениться. Как ее ласковое поглаживание по голове может превратиться в цепкую хватку, а негромкий голос — в пение, пока Элис блуждает по дому.
— Потом! — Брендон встряхивает головой. Он любит мать и одновременно с этим опасается ее — и каждый раз стесняется этого опасения. А еще иногда говорит шепотом, что боится стать как она. В школе они уже проходили наследственность. Вдруг он взял от матери не только тонкие волосы, но и ее безумие? Или Нейтан, или Лин… тётя Элис ведь родная сестра их отца.
При последнем приступе тёти Элис, Лин простодушно спросил, станет ли он таким, когда вырастет. Даже изобразил: остекленевший взгляд, раскинутые в сторону руки и бешеный танец. Это было так натурально, что Нейтан разозлился и дал брату подзатыльник.
Сейчас Брендон тоже злится. Развернувшись, вскакивает на дерево и быстро перебирается на ту сторону. Нейтан следует за ним. Мертвый ствол пружинит под ногами, шелестит еще не успевшей засохнуть листвой, но лежит крепко.
Лин топчется на берегу недолго. Упрямо карабкается вслед за старшими, хотя пока не очень умеет держать равновесие. Брендон, всё еще в бессильной ярости, уходит вперед, Нейтан в нетерпении ждет брата. Что ж у того такие короткие ножки?
Он оборачивается, выглядывая теряющуюся в кустах синюю футболку Брендона. Его уже не видно.
Быстрый вскрик, всплеск. Нейтан резко оборачивается, в тот же миг понимая, что маленький Лин сорвался в ручей. Здесь мелко, не утонет, но вот ушибиться о дно может сильно.
Больше всего пугает последовавшая тишина. Как будто Нейтан остался совершенно один. Он падает на колени, смотрит на воду ручья, но видит вовсе не шестилетнего Лина. Там Брендон, почему-то уже взрослый, каким запомнил его Нейтан, когда видел в последний раз. Только теперь он мертв, лицо посинело и уродливо раздуто, как будто Нейтан смотрит на утопленника, пролежавшего в воде несколько дней.
Нейтан проснулся и какое-то время вглядывался во тьму комнаты, слушая, как бешено колотится сердце. Этот кошмар совсем не похож на другие. В тех он видел самые мрачные воспоминания о доме, о тёте Элис, тут же светлое и радостное, только в конце исказилось кошмаром.
В жизни шестилетний Лин правда упал в ручей. Но сразу разрыдался, так что Нейтан и Брендон решили, он сломал как минимум обе ноги. Оказалось, Лин абсолютно цел, просто перепугался. Нейтану тогда пришлось раздеться и возвращаться домой в одних обрезанных шортах, а продрогший Лин кутался в рубашку брата, которая почти волочилась по земле, и всхлипывал всю дорогу. Вода в ручье была прохладной.
Нейтан тихонько поднялся, но кровать всё равно скрипнула. Тейлор пошевелилась, но не проснулась. Как можно тише Нейтан натянул штаны, даже не стал искать рубашку, и вышел из комнаты. Будить Тейлор ему не хотелось, но самому требовалось время, пока липкий кошмар окончательно опадет, позволит снова дышать полной грудью, а не мелкими глоточками воздуха.
Действия всегда помогали.
В их лондонской квартире Нейтан обычно уходил в другую комнату и тихонько печатал на ноутбуке очередную книгу. Здесь такой возможности не было, и в темном коридоре Нейтан тут же пожалел, что куда-то пошел.
Сколько себя помнил Нейтан, в доме всегда царила промозглость. Отопление не справлялось, да его предпочитали и не включать везде сразу. Всё равно особняк не протопить полностью.
В комнате, где они спали с Тейлор, обогреватели хорошенько нагрели, но в коридоре царили мрак и холод. К тому же Нейтан не надел рубашку, так что тут же обхватил себя руками, начиная дрожать. Ничего, спустится вниз, пройдется, там что-нибудь найдет согреться.
Дом дышал сыростью и ошметками воспоминаний. Нейтан осторожно шагал босыми ногами по паркету, вздрагивая от каждого шороха, которых в старом доме было предостаточно. То скрипнет где-то половица, то зашуршит в стенах.
Снизу вроде бы виднелись отсветы, значит, кто-то еще не спит. Нейтан потянулся к живому теплу, но буквально силой воли заставил себя не бежать, а размеренно шагать. Его не напугают какие-то сны и старый дом.
Затылка будто бы коснулся мотылек, а тени на выдохе шепнули:
— Привет, незнакомец.
Нейтан устремился вниз по лестнице, чуть не зацепился ногой за пандус и не слетел кубарем, но вовремя удержал равновесие. Только внизу он без сил опустился на нижние ступеньки, обхватив себя руками и дрожа.
Теперь отчетливо было видно, что свет горит на кухне. Стоило пройти и посмотреть, кто еще не спит ночью, но Нейтан не мог заставить себя подняться. Ему казалось, стоит двинуться с места, как он снова услышит шелестящий шепот, который существовал только в его не до конца проснувшемся воображении.
— Нейт?
Видимо, он всё-таки сильно шумел, из кухни высунулся Лин. Он был в тех же черных джинсах и темной футболке с длинным рукавом, что и днем. Только последняя теперь помялась, ведь в ней он и спал.
Свет на кухне горел яркий, он подсвечивал Лина сзади, так что вокруг головы будто мерцал рыжеватый ореол от волос.
Нейтан хотел ответить, но от холода у него начали натурально стучать зубы. Лин, как всегда стремительный и бескомпромиссный, прошел в темную гостиную, подхватил что-то и вернулся к Нейтану с теплым пледом, под которым спал днем. Он не спрашивал, просто накинул его на плечи брата и уселся рядом на ступеньки.
Благодарно кивнув, Нейтан закутался в плед. Настоящий, шерстяной, его вязала вроде бы бабушка, пока еще осознавала, что делает. Он кололся о голое тело, но сразу приносил блаженное тепло.
— Ты чего не спишь? — наконец, негромко спросил Лин. Он явно не хотел разбудить родителей дальше по коридору. Хотя двери здесь крепкие, за ними мало что слышно.