Это был самый спорный кредит банка в послевоенное время, вызвавший бурные дискуссии. С каждым новым сообщением этот загадочный кредит, казалось, расширялся. Сначала было объявлено о займе в размере 40 млн. фунтов стерлингов (100 млн. долл.), но в течение трех дней он подозрительно разросся до 200 млн. долл. Даже когда Стивенс говорил о его использовании на нужды больниц или бюджетные цели, это звучало крайне подозрительно. Семьдесят тысяч привилегированных жителей Абу-Даби, опираясь на нефтяные деньги, могли похвастаться самым высоким в мире доходом на душу населения. В те годы 200 млн. долл. составлял огромный евродолларовый кредит, который равнялся почти 3000 долл. на каждого жителя Абу-Даби - безумно расточительное и ненужное в обычных условиях заимствование для крошечного нефтяного шейхства.
Подозрения усиливал и тот факт, что 20 октября лондонская газета Times сообщила о том, что переговоры по кредиту только начались, что наводило на мысль о том, что его происхождение вовсе не предшествовало войне. Даже долларовый номинал займа вызывал сомнения. Все лето Советский Союз поставлял оружие в Египет и Сирию и теперь испытывал дефицит валюты. В дипломатических кругах было известно, что в обмен на оружие они требуют от арабов твердую валюту, то есть доллары. Пикантность рассуждениям придавал тот факт, что двое из специалистов Morgan Grenfell по Ближнему Востоку были сыновьями министров - Дэвид Дуглас-Хоум, сын министра иностранных дел Александра Дугласа-Хоума, и Руперт Ф.Дж. Каррингтон, сын министра обороны Питера А.Р. Каррингтона.
В условиях, когда Абу-Даби только что ввел нефтяное эмбарго против США, американские банки с опаской отнеслись к кредиту, который если и был проблематичным в Сити, то на Уолл-стрит был откровенно проклят. Morgan Guaranty и First National City тихо вышли из синдиката, причем в случае Morgan это было тем более заметно, что он консультировал небольшое шейхство по его 2,5-миллиардному портфелю. Однако японцы не испытывали никаких сомнений по поводу присоединения. На самом деле японское правительство хотело наладить отношения с Абу-Даби путем прямых закупок нефти и, таким образом, обойти крупные нефтяные компании. Оно увидело шанс купить дружбу, и банк Tokai Bank синдицировал часть кредита на сумму от 30 до 50 млн. долл. среди японских банков.
Признавая, что деньги - вещь непостоянная, даже сэр Джон Стивенс не мог категорически ручаться за конечное предназначение "джамбо-кредита". Другие участники процесса больше не притворяются. Один из них утверждал:
Безусловно, это был военный кредит. Евродолларовые кредиты такого уровня были очень редки. Кредит был погашен в течение нескольких недель. На самом деле он не принес Моргану Гренфеллу никакой пользы. Как только цены на нефть выросли в четыре раза, кредитный рейтинг Абу-Даби перешел из разряда "хорошо" в разряд "особо". Поэтому трудно было объяснить Абу-Даби, почему процентная ставка так высока. Для них это выглядело как чистое ростовщичество. Причина высоких ставок заключалась в том, что это был военный кредит.
27 октября 1973 г., после шести лет работы в Morgan Grenfell, в возрасте 59 лет скончался сэр Джон Стивенс. Он уже принял на работу двоюродного брата своей жены Билла Макворта-Янга из корпоративной биржевой брокерской фирмы Rowe and Pitman. Макворт-Янг был ведущим брокером по новым выпускам в Сити, человеком с высоким интеллектом, который сменит Стивенса на посту генерального директора и будет играть важную роль в будущем компании. Оглядываясь назад, можно сказать, что смерть Стивенса лишила компанию фигуры, которая могла бы превратить ее в глобальную державу, подобно конкурирующим Warburgs. Но он уже придал фирме динамизм, направил ее по восходящему международному пути и вернул в первые ряды лондонских торговых банков. Опираясь на прибыльный арабский бизнес, Morgan Grenfell получала рекордные прибыли в условиях экономического спада.
Обладая хамелеонской приспособляемостью торгового банка, Morgan Grenfell с поразительной быстротой принял арабский облик. Чтобы угодить ближневосточникам, компания приняла политику отказа от найма евреев, по крайней мере, на международной арене. Для обозначения этого правила компания прибегала к эвфемизмам: "арабский" или "неизраильский", но суть сводилась к тому, что еврейские сотрудники и израильский бизнес не принимались на работу. Вновь арабизированная Morgan Grenfell консультировала Катар и Дубай по вопросам инвестиционной стратегии, создала совместное предприятие с иорданским Арабским банком, открыла офисы в Египте и Иране, установила связи с французской Compagnie Financiere de Suez, филиал которой, Banque de l'lndochine, имел отделения по всему Ближнему Востоку.