Поглощения изменили этику Morgan Stanley. Прежний Morgan Stanley, выступавший спонсором ценных бумаг, создал себе имидж величественной и неподкупной компании. Появившись после ярости Фердинанда Пекоры, первые партнеры испугались первого вздоха скандала. Теперь эта культура подверглась испытанию более прибыльной работой по поглощению. К концу 1970-х годов отдел слияний и поглощений, состоявший из четырех человек, разросся до пятидесяти. Всего через пять лет после переломного рейда Inco-ESB фирма ежегодно заключала сделки на сумму 10 млрд. долл. Слияния и поглощения стали основным источником прибыли фирмы. В то же время работа по поглощению оторвалась от прежних бесшовных отношений с верными клиентами. Это была гигантская, дисциплинированная машина, отделенная от остальной части фирмы.
Мужественные рейды Гринхилла нелегко вписывались в старую коллегиальную компанию, особенно если учесть, что его отдел вносил столь непропорционально большой вклад в прибыль. Как вспоминает один из бывших партнеров, "Гринхилл зарабатывал чертовски много денег, и он властвовал над всеми". Оппозиция, как и следовало ожидать, возникла со стороны синдиката. Томас А. Сондерс III, сменивший отца Фреда на посту главы синдиката, выступил с язвительными предупреждениями: "Гринхилл должен помнить, что любой успех, который он имеет, приходит благодаря франшизе".
К этому времени Morgan Stanley оставил стереотип "белого башмака" далеко позади, а наглый стиль корпоративных мародеров сменился спокойным стилем андеррайтеров. Прежний неторопливый темп работы синдикатов уступил место быстрому, стаккатному ритму поглощений с их неделями бешеной активности. Люди теперь носили пейджеры, работали по девяносто часов в неделю, дежурили по выходным, ограничивая свою внешнюю культурную и политическую активность - отличительные черты партнеров старого Дома Моргана. По мере увеличения численности корпуса управляющих директоров решения больше не принимались путем совещаний, а управление фирмой стало более авторитарным и осуществлялось по принципу "сверху вниз".
Быстро расширяясь, Morgan Stanley столкнулся с проблемой отбора персонала и привития старой культуры. Как и в 1920-е годы, бурно развивающаяся финансовая индустрия быстро привлекла новое поколение молодых людей. Не прошедшие проверку выпускники колледжей попадали на ответственные должности, имея практически мгновенный доступ к информации, стоящей миллионы. Демографический акцент перевесил в сторону молодежи.
Когда возникали вопросы о возможном конфликте интересов в работе по слиянию компаний, Боб Болдуин цитировал изречение Джека Моргана о первоклассном ведении бизнеса первоклассным способом: "Никто не идеален, но мы считаем, что у нас самые высокие этические стандарты в отрасли". В 1973 г. в газете New York Times появилась статья об инсайдерской торговле с такой подписью под фотографией Болдуина: "РОБЕРТ Х. Б. БАЛДУИН ИЗ MORGAN STANLEY СЧИТАЕТ, ЧТО ЭТА ПРАКТИКА ПАСНА". "Может быть, я наивен, - сказал он, - но мне кажется, что день, когда партнеры обменивались подобной информацией, давно прошел". Болдуин не был беспечен в вопросах этики, но он чрезвычайно верил в силу так называемых китайских стен, позволяющих изолировать работу Greenhill от остальной части фирмы.
Morgan Stanley старался вселить страх в специалистов по слияниям и тщательно контролировал их деятельность. Молодые специалисты проходили инструктаж по правовым и этическим вопросам и должны были подписывать заявления о том, что они понимают правила внутреннего распорядка. Для развития здоровой паранойи, связанной с использованием внутренней информации в личных целях, периодически рассылались памятки с перечнем оснований для увольнения. Нефтяной аналитик Барри Гуд отмечал: "Я представляю себе, как кто-то входит в мой кабинет, срывает с моих плеч погоны, ломает мой калькулятор об колено и вышвыривает меня из корпуса". Каждые две недели сотрудники службы безопасности проводили электронные зачистки, а проекты маскировались под имена английских королей или греческих философов. Сотрудникам запрещалось обсуждать их в холлах и лифтах, они не должны были знать о сделках друг друга. Биржевые исследователи не могли даже заглянуть в раздел корпоративных финансов библиотеки.
Эти гарантии становились все более важными по мере того, как через мельницу Greenhill проходило все больше крупных сделок. Сделки и гонорары росли астрономическими темпами. В 1977 г. Morgan Stanley получил гонорар в размере 2,7 млн. долл. за представление интересов Babcock and Wilcox против поглощения компании McDermott, которую консультировал Джон А. Морган (лупоглазый румяный сын Гарри Моргана, отвергнутый Morgan Stanley после скандала с Чарли Морганом) из Smith, Barney. Babcock разрушила миф о том, что миллиардные компании не подвержены поглощениям. Поскольку в ходе торгов акции компании удвоились - намного выше обычной 40-процентной премии, - это привлекло новую породу профессиональных арбитражных управляющих. Эти спекулянты скупали акции претендентов на поглощение, концентрируя их в меньшем количестве рук, и тем самым создавали предпосылки для мании слияний.