Для связи с реальным миром. Что может быть прочнее, чем человеческое имя?
Элрой улыбнулся. Коротко, стремительно и не размыкая губ, но я все равно с трудом удержала восхищенный вдох.
Как называется их магия? Вроде бы гламор.
Чертовы фейри! Это всегда так будет? Увидела гада – и все, можно выносить!
– Милая Беа, может, вы хотя бы позволите по-соседски вам помочь? Можно руку?
Ладонь метнулась вперед, не успев согласовать эти действия с мозгом.
Кельпи смотрел на залитые сверкающей кровью пальцы с очень странным выражением лица.
– М-да, столько замечательной крови испоганено зачарованным серебром.
Он тихо вздохнул и провел самым кончиком когтя по краю раны. И в этот момент мне впервые стало больно. И не только из-за порезов. Я сразу ощутила, что проползание по мосту не прошло бесследно для моих несчастных ладоней, и теперь они ныли из-за впившихся в кожу заноз.
– Что вы хотите сделать?
– Это частички моего моста. – Он провел второй рукой над моей, и все мельчайшие щепки рывком высвободились и почти сразу осыпались на землю. – Ранки сейчас залечивать не буду. Хотя, чтобы ты знала – у кельпи лечебная слюна.
Он повторил те же манипуляции с моей второй рукой другой ладонью.
А я стояла, смотрела и жадно откладывала в памяти каждую деталь его облика. Вот такого… совершенного.
Перед внутренним взором уже стоял будущий портрет. Элрой Стоун в своем возмутительно простом облике стоит на мосту, над заводью с необычайно гладкой поверхностью. И на той стороне отражается ОН… фейри.
Косы, глаза, прекрасные черты лица и…
– А еще у кельпи острые клыки, – прошипел откуда-то снизу Айкен, разбивая вдребезги очарование момента. – И сильная магия.
Вздрогнув, я вырвала пальцы из аккуратной хватки волшебного гада. Он лишь понимающе усмехнулся и сказал:
– Я провожу до дома.
– А если мне это не нужно?
– То все равно провожу. Запретить ты не сможешь, маленькая хозяйка, ты еще не на своей территории.
Травы под ногами словно начали расползаться в разные стороны, образуя тропу, что вилась между деревьев все выше и выше. Прямая, широкая, совсем не похожая на те лабиринты, которыми меня вел брауни. Прищурившись, я увидела, что вдалеке покачивается фонарь, освещая заднюю калитку моего домика.
Покосилась на кельпи.
Ну и что делать?
Отказаться от приглашения и гордо свернуть в ближайшие кусты бузины, чтобы потом долго плутать в зарослях и выбраться к забору поцарапанной, уставшей и в лучшем случае к утру?
Это если я не встречу говорящих лис и тому подобной сказочной жути.
– Айкен Драм, мы можем пройти его дорогой?
Брауни сделал шаг вперед, недовольно посмотрел на кельпи из под кустистых бровей и буркнул:
– Если господин Зеленой Реки не просит платы.
– Я, Элвенрой, господин Зеленой Реки, не прошу платы. И даже не намекаю на услугу, – фейри качнул головой, и ракушки в его прическе соприкоснулись и чуть слышно звякнули. – Я лишь делаю жест доброй воли. И даже не пойду с тобой, если маленькой хозяйке так уж претит компания скромного кельпи.
По идее после этого заявления мне должно было стать стыдно.
Но нет.
– Спасибо, – с достоинством кивнула я и попыталась обойти господина Реки по широкой дуге. Задача усложнялась тем, что встал он на редкость «удачно», на самом краю тропки, а с другой ее стороны росли весьма густые можжевеловые кусты. Я конечно попыталась максимально в них вжаться, чтобы не уткнуться носом в широкую грудь, но оттуда меня кольнули чем-то остреньким, напоминающим веточку, и пискляво крикнули:
– Иди по тропе и не оттопыривай части тела в чужие дома! Ходят тут… стены рушат!
В общем по дорожке я припустила – только пятки сверкали. Благо Айкен Драм несся впереди и всеми силами показывал положительный пример.
Глава 5
Я не думала, что все закончится так просто.
В себя пришла только на залитой теплым светом кухне, когда брауни аккуратно обрабатывал мои раны, и я зачарованно смотрела, как быстро сходятся края под прозрачным слоем волшебной мази.
– У вас все так быстро лечится?
– Мы больше знаем. И растения к нам более благосклонны, чем к роду человеческому.
– Отдают больше целебных свойств?
– И не только. За что травам вас любить, Беата? Человечество топчет мир кирзовыми сапогами и корчует леса с корнем для того, чтобы возвести дворцы из мертвого камня. Выжигает поля, отравляет воду…
Он осекся словно на полуслове и жалея, что вообще начал этот разговор. И мне внезапно тоже стало стыдно… за все уже совершенное нашей цивилизацией и даже за задуманное.