– Выдумщица ты, Марина! Лаборатория, амбулатория… – недовольно забормотал Кораблев. – Работайка по-простому, без фокусов… Чего там над землей-то мудрить!
Марина вспыхнула:
– Не к месту разговор, Никита Кузьмич! Взялись ребят обучать, так за старое незачем цепляться. – И она показала ребятам, как надо брать пробы почвы.
– А с сухой травой что будем делать? – спросил у бригадира Паша.
– Сожжем. Огонь все сорняки и личинки вредителей уничтожит. А зола вместо удобрения останется.
Ребята переглянулись. Разве есть на свете что-нибудь интереснее тех осенних дней, когда в колхозе выжигают бурьяны на пустырях! Бегут по траве золотые змейки, с треском летят огненные искры, стелется дым, пахнет гарью, и кажется, что вся земля пылает огнем, очищается от всего старого, мертвого и ненужного.
Глава 8. ВСТРЕЧА ДРУЗЕЙ
За два дня до воскресенья Марина Балашова получила по почте письмо. В конверте оказался пригласительный билет. Он был затейливо разрисован цветами, колосьями, красными флагами и алыми комсомольскими значками. Марина несколько раз пробежала глазами текст пригласительного билета, потом прочла вслух:
– «Дорогая Марина Яковлевна! Приглашаем вас на встречу старых комсомольцев, воспитанников высоковской школы. Расскажите нам, чему научили вас комсомол и школа, как вы стали мастером высоких урожаев. Встреча состоится в воскресенье, в десять часов утра, на „школьной горе“ в саду. Будет товарищеский чай с яблоками, художественная самодеятельность в двух отделениях, песни и танцы под баян. Ученики высоковской средней школы».
– Папа, что они там придумали? – спросила Марина.
– А мы сейчас Варвару спросим. – Яков Ефимович покосился на младшую дочь, которая готовила уроки. Варя сделала вид, что всецело поглощена задачками:
– В билете же обо всем написано… черным по белому.
– Видала! – Яков Ефимович подморгнул Марине. – Секретное, значит, мероприятие, нельзя разглашать. – И он признался: – А я ведь тоже билет получил, вроде как гостевой…
В эти дни пригласительные билеты получили многие старые комсомольцы, учившиеся когда-то в высоковской школе.
…В воскресенье чуть свет Галина Никитична была уже на «школьной горе».
Здесь ее поджидал целый штат дежурных: из восьмого класса – Варя, Костя и Митя, члены школьного комитета комсомола во главе с недавно избранным новым секретарем Ваней Воробьевым.
Дежурные с красными повязками на руках расставили в саду столы, украсили их влажными от росы цветами, наполнили корзины отборными яблоками.
Первыми пришли учащиеся старших классов.
Галина Никитична с удовольствием отметила, что они выглядят подтянутыми и торжественными.
Потом показались Сергей и Марина. На груди у них сияли ордена и медали. Сергей был в матросской форме, Марина – в шелковой блузке и любимо.м ковровом платке.
– Ой, да мы раньше всех! – вскрикнула Марина, здороваясь с учителями и кивая ребятам.
Но ждать пришлось недолго. Вскоре подошли с песнями под гармошку комсомольцы из Высокова, потом из Липатовки, Соколовки. Затем, лихо развернувшись, около сада остановилась трехтонка, и знакомый Варе и Мите шофер Миша торжественно возгласил:
– Принимай с ходу почаевских! Полный набор.
Из кузова машины спрыгивали парни, девчата, и шофер Миша тоном знатока объяснил школьникам, кто из прибывших где работает и чем знаменит. Были тут и комбайнеры, державшие первое место по области, и знаменитая доярка, и заведующая агролабораторией, и пасечник, и агроном-химизатор.
Всюду шли расспросы, завязывались беседы. Ваня Воробьев уже несколько раз брался за колокольчик, чтобы открыть торжественную часть встречи и произнести свою вступительную речь, которую он писал вчера целую ночь. И каждый раз Галина Никитична делала ему знак подождать, потом сама вопросительно взглядывала на Федора Семеновича.
– Все идет хорошо, – кивал учитель. – Пусть познакомятся, наговорятся вдоволь!
Наконец из района на «газике» подкатили секретарь райкома комсомола и врач районной поликлиники – тоже бывшие ученики высоковской школы.
Ваня Воробьев позвонил. Все сели за столы. Ваня объяснил, зачем они собрались, и предоставил слово Якову Ефимовичу.
Парторг рассказал, как много лет тому назад появились в школе первые комсомольцы. В любом деле они были верными и надежными помощниками учителей. Это они посадили плодовый сад при школе, открыли в Высокове первую избу-читальню, разведали запасы торфа на болоте. Кто, как не комсомольцы, сопровождали Федора Семеновича в его походах по деревням, когда он убеждал мужиков вступать в колхоз! Сколько раз спасали они учителя от мести кулаков, которые пытались затравить его собаками и утопить в проруби!..
– А сколько комсомольцев ушло из школы на фронт защищать нашу Родину, – продолжал Яков Ефимович, – почти полных два класса! И они хорошо воевали, наши ребята. Добрых, смелых солдат вырастила из них школа.
После Якова Ефимовича говорили Сергей Ручьев, Марина, потом секретарь райкома комсомола, комбайнер из Почаева…
Галина Никитична стояла в стороне и наблюдала за школьниками. Встреча, кажется, удалась. Ребята сидели присмиревшие, глаза их блестели, словно в классе, когда на урок приходит любимый учитель. О чем думали сейчас школьники? Может быть, о том, что вот рядом с ними сидят колхозные парни и девушки совсем немного старше их годами и им уже есть что рассказать, есть о чем вспомнить.
И хорошая зависть щемила ребячьи сердца – зависть к прямой и открытой жизни Якова Ефимовича, на глазах которого прошла вся история колхоза и школы, к боевым заслугам Сергея Ручьева, к ясной судьбе Марины и многих других.
Долго в этот погожий осенний денек школьники не отпускали своих гостей. Показали школьный музей, классы, сад, спортплощадку.
Митя с юннатами принес огромный полосатый арбуз и, волнуясь, вручил его Сергею:
– Вот! Со школьной делянки. Попробуйте!
Сергей пощелкал по арбузу ногтем, поднес к уху, сжал ладонями и, заметив пунцовое лицо Мити, пожалел его:
– Добрый арбуз… Верим.
– Нет-нет! – Митя с отчаянным видом протянул нож. – Вы режьте. А то опять разговоры пойдут, что у нас арбузы не дозревают.
Сергей с хрустом развалил арбуз, и все увидели красную, сочную мякоть с черными зернышками.
Митя выхватил у Сергея нож, разрезал половинки арбуза на мелкие дольки и роздал гостям. Арбуз всем понравился.
– Прямо мед с сахаром! – похвалил дед Новоселов и попросил еще одну дольку.
Потом все пили чай с яблоками и вареньем из ревеня, играл струнный оркестр, школьники читали стихи.
Затем бывшие ученики решили сыграть в любимую школьную игру – городки. Разделились на две партии. Федор Семенович подержал в руке тяжелую рюху, вздохнул и вдруг принялся снимать пиджак.
– Эх, была не была… – сказал он и вместе с Яковом Ефимовичем присоединился к играющим.
Ученики даже затаили дыхание. Такое ведь не часто случается, чтобы Федор Семенович играл в городки.
Учитель играл азартно, со вкусом, подолгу целился рюхой, бил сильно, почти оез промаха, то и дело поддразнивал соперников, говоря, что не миновать им катать выигравшую партию на закорках.
– Сдаете, сдаете… каши мало ели! – восторженно кричали школьники, сразу ставшие болельщиками за ту партию, в которой играл Федор Семенович.
Наконец заиграл баян.
Долго над «школьной горой» в этот день звучали песни.
…Когда Галина Никитична вернулась домой, Витя сидел за столом и что-то с увлечением писал.
– А где мама? – спросила сестра, заглядывая за перегородку.
Мать прихворнула и уже целую неделю не выходила из дому.
Брат, видно, не расслышал вопроса и продолжал писать. Наконец он поставил точку, подул на листок бумаги и протянул сестре:
– Заявление написал в комсомол. На двух страницах! Прочти вот.
Галина Никитична внимательно прочла заявление: