Очень часто им приходилось испытывать унижения и выслушивать нарекания от своих коллег, офицеров более высокого ранга, занимавших теплые местечки в канцеляриях высшего командования армии и с полным безразличием относившихся к поступавшей от 2-го бюро информации.
Гоше, например, несколько раз пытался добиться приема у генерала Гамелена, главнокомандующего французской армией, чтобы доложить ему о положении в Польше. Гоше рассчитывал, что эта информация убедит наконец Гамелена в необходимости отказаться от явно устаревшей, пассивной стратегии. Однако Гоше удалась добраться только до полковника Прео, друга Гамелена и начальника оперативного отдела штаба главнокомандующего. Прео не согласился с выводами Гоше и отказался передать Гамелену информацию, на которой эти выводы основывались.
Сами высшие руководители армии также были склонны пренебрегать выводами разведки. Например, когда генералу Вейгану представили справку о методах действий механизированных войск, в которой автор (между прочим, составителем этой справки был де Голль) предлагал полностью реорганизовать французскую армию. Вейган на полях документа написал: «Я с интересом прочел справку, но не согласен с идеей». Так этому делу был положен конец.
Выводы 2-го бюро об уроках военных действий о Польше резко отличались от выводов, которые сделало французское высшее военное командование. Но генерал Гамелен был настолько далек от разведки, что не удосужился даже перелистать документы, собранные 2-м бюро.
На службе во 2-м бюро было много офицеров, которые принимались не по деловым признакам, а по протекции генералов, занимавших важные посты во французской армии. Например, именно по такому принципу назначались военные атташе в посольства за рубежом, а ведь от них и следовало ожидать получения наиболее важной информации. Незадолго перед началом второй мировой войны военным атташе Франции в Берлине был полковник Диделе, который, как и его предшественник на этом посту, даже не знал немецкого языка. Диделе назначили военным атташе только потому, что он был близок к генералу Вейгану. В Берлине он вел разгульную жизнь, явно пренебрегая своими служебными обязанностями. Донесения, посланные Диделе в Париж, сегодня звучат как анекдот. Конечно, он не сумел собрать сведений о действительной численности и принципах боевого использования немецких танковых дивизий – тех самых соединений, которым вскоре была отведена решающая роль в разгроме французской армии.
Организационная структура и методы работы центрального аппарата 2-го бюро были далеки от совершенства, хотя Гоше и Барил приложили немало усилий, чтобы наладить дело. 2-е бюро в своей деятельности допускало много огрехов и серьезных ошибок. Например, картографическое отделение бюро выпустило карту, на которой немецкий город Аахен оказался на территории Бельгии. Железнодорожная линия Гамбург – Берлин была обозначена на карте как железнодорожная ветка с весьма малой пропускной способностью. Периодические разведывательные сводки содержали серьезные фактические ошибки и неправильные выводы. Историк Марк Блок, служивший офицером разведки во время второй мировой войны, утверждает, что такие ошибки в разведывательных сводках были одной из причин позорного поражения Франции в 1940 году.
«Разведка должна предвидеть потребности армии, – писал Блок, – и добывать информацию заблаговременно. Эта информация должна рассылаться во все заинтересованные инстанции немедленно. Наша разведка, напротив, в своей деятельности строго придерживалась установленных традицией рамок и ничего не знала о том, что нужно войскам в условиях насыщения армии средствами механизации».
Таким образом, в разведывательной службе Франции нашла отражение царившая в стране неорганизованность. И деятельность разведки только усугубляла эту неорганизованность.
Примерно в таком же положении находилась и Англия.
Для постороннего человека английская секретная служба являлась довольно расплывчатой по форме, почти фантастической организацией. Правительство упорно не желало ни подтвердить, ни признать факт ее существования, никогда открыто не обвиняло ее в ошибках и не хвалило за достигнутые успехи. Девиз секретной службы был таков: «Ничего не объяснять и никогда не извиняться». Все критические замечания в адрес секретной службы обходились молчанием, насколько бы абсурдны и оскорбительны они ни были.