– Может, нам лучше уйти отсюда, – тихо произнесла Мина.
– Мина, не глупи, – прошептала Янка. – Когда еще здесь побываем, если не сегодня.
Действительно, суббота, особенно ее утро, в их поселке всегда проходила именно так: взрослые отдыхали от тяжелой недели, подолгу отсыпаясь и предоставляя детям свободу в выборе мест для прогулок и игры.
– Кажется, это оно. – Роджер показал рукой в сторону ворот, разукрашенных черными линиями.
Символ, начерченный на них черной краской, напоминал звезду, помещенную в круг. Эта краска под влиянием погодных условий хорошенько пооблезла, оттого мистический рисунок казался выцветшим и потерявшим свою силу. Да и сам дом совсем не выглядел пугающим, казалось, он ничуть не отличался от всех других в Черном переулке. Это придало всем троим смелости, и они шагнули навстречу ему. Янка заглянула в щель ворот, но там было тихо. Сквозь нее можно было разглядеть захламленный сарай, тянущийся вдоль противоположного забора.
Янка отворила высокую калитку, издав громкий скрип. Хозяин давно не смазывал ее или попросту не выходил за пределы своего двора. Первым в него шагнул Роджер, как и полагалось мальчишке, за ним шла Янка, а затем Мина. Они решили разузнать, есть ли в этом доме хоть одна живая душа, потому что установившаяся тишина во дворе свидетельствовала о том, что дом заброшен.
Идя на цыпочках вдоль тропинки, дети приближались к углу дома, за которым должно было находится крыльцо. Не успев завернуть за угол, они увидели перед собой высокую женщину с топором в руках. Выглядела она подобно сумасшедшим – в длинном светлом льняном балахоне. Ее седые длинные волосы падали с плеч, а ноги были босы. Если б не эта странная одежда, женщина выглядела вполне привлекательно благодаря своей стрйности и тонким чертам лица.
Ее лицо было чем-то омрачено, бледно-голубые глаза расширились от возмущения, а рука, держащая топор, крепко сжалась. Должно быть, незваные гости нарушили ее покой. Направляясь к трем юным созданиям, женщина опустила голову, смотря на них исподлобья, и начинала ускоряться, приподнимая руку с топором.
– Бежим! – Янка дернула Роджера за рукав.
Троица ринулась бежать из двора. Последним выскочил Роджер, он успел оглянуться вперед и запомнить, как в этот момент выглядела ведьма. Ее глаза покрывались белой пеленой, а длинный балахон покачивался на ветру, обнимая стройные ноги и тонкую талию.
На пути у детей появилась черная кошка, переходившая Черный переулок. Янка и Мина схватились за свои пуговицы на кофточках, а Роджер не смог нащупать ни одной. Останавливаться из-за одной лишь кошки было страшно, потому что в эту минуту им всем казалось, что ведьма бежит позади, не выпуская из рук топора, и вот-вот занесет над из головами. Дети бежали долго, пока не оказались возле красного дома на краю своей улицы. Теперь им ничего не угрожало.
– Ну что, ты довольна? – начала распекать Янку Мина. – Из-за тебя нас чуть не прирезали.
– А причем здесь я. Вы сами захотели идти в этот переулок, – защищалась Янка.
Пока между ними шла перепалка, Роджер выдохнул и прислонился к теплой стене дома. Красный кирпич успел за несколько часов нагреться и теперь мог снова отдавать тепло тому, кто нуждался в нем больше всего.
***
Как известно, летом деревенские дети повсеместно предаются безумству и в поисках приключений начинают делать то, запрещают им взрослые. Например, посещать заброшенные дома, залазить в подвалы домов или гулять по крышам.
– Куда идешь? – однажды спросил Роджер Мину, поджидая ее у выхода из красного дома.
– Позвонила Габи. Мы договорились погулять вместе.
– Можно с вами?
– Можно, – неуверенно сказала Мина. – Только мы хотели поговорить о своих секретах.
– Какие у вас секреты? – спросил Роджер, шагнув вперед.
– Так я тебе и расскажу.
– А тоже знаю один секрет, – сказал Роджер, шагая вместе с Миной.
– Какой?
– Почему в доме на Тенистой улице никто не живет.
Действительно, много лет назад из этого трехэтажного кирпичного дома разом съехали жители всех квартир и переселились в другой дом, чуть поновее, на Северной улице. Жители поговаривали, что переселение произошло с разрешения местной власти, но верной причины этому никто так и не назвал.
– Я и сама знаю. Потому что он старый.
– Ну и что! Это ничего не значит. Дом-то еще стоит, он не разваливается, в нем можно жить.
– Тогда почему в нем никто не живет? – спросила Мина, когда они уже остановились у дома, в котором жила Габи.
Стоит сказать и о нем. Этот большой высокий дом рожден быть особняком, с причитающейся ему мансардой и крышей из дорогой черепицы. Он выглядел вполне здоровым и довольным собой, потому что был ухожен и светел и уже привык ловить на себе завистливые возгляды. Один из немногих, кто был заселен преуспевающими хозяевами-торговцами. У них был старший сын, студент-медик, отправившийся учиться в большой город, и младшая дочь Габи.