Три
Еньку разбирало любопытство. Он проснулся раньше всех, и теперь, стоя на крыльце и притоптывая от нетерпения, пытался разобраться со странной дверью. Мальчик рассматривал ее со всех сторон и так, и сяк, теребил и ковырял стеклышки, но все было тщетно — ничего подобного тому, что произошло накануне, не повторялось. «Может, это какое-то особе устройство, которое умеет рассказывать истории, вроде проигрывателя, — не унимался он, — только нужно научиться его заводить. Я так ничего толком нее понял из вчерашнего. Вот если бы послушать еще разочек! Где-то должен быть ключ, скважина, хоть какой-нибудь механизм, в конце концов».
По желтой песчаной дорожке от дома в сторону реки как раз в это время ползла довольно крупная садовая улитка, которая, увидев, что делает мальчик, остановилась и стала, трястись как желе, будто бы беззвучно смеясь.
— Глупыш-малыш, ты разве не слышал? НА СЕДЬМОЙ ДЕНЬ… Никак не раньше! — очень медленно прохлюпала улитка, словно захлебываясь от смеха, и направилась дальше своей дорогой.
На самом большом камне на краю дорожки она рассчитывала устроиться на некоторое время, чтобы погреться на солнышке.
— А? Что вы сказали? — мальчик, хоть не так давно и дал себе честное слово ничего не пугаться и ни от чего не впадать в оцепенение, тем не менее, опешил.
Трудно с легкостью признаться даже самому себе, что вот так запросто разговариваешь с улиткой. В полном недоумении он побрел в дом. Мама уже встала и успела поколдовать над завтраком — перед ней на столе красовались готовые к выпечке булочки с черешневой начинкой. Близнецы сидели вместе на одном стуле, так, что их обоих едва было видно из-за стола, и, морщась, вгрызались в кислые яблоки. Мама искренне удивлялась, как из одной только муки и воды им каждый раз удается сделать такое разное и такое вкусное тесто.
— Все дело в аппетитных птичках, — сказал Курт и подмигнул Марту, слегка толкнув его плечом.
Потом мама начала рассказывать им, как Енька вчера намучался с велосипедами, и как она свалилась под куст крыжовника, когда потеряла управление и врезалась в валун. Курт и Март, потихоньку разгоняясь, стали смеяться все сильнее и сильнее, и, в конце концов, яблочные брызги полетели во все стороны. А когда мама пожаловалась на то, что бестолковые велосипеды едва не отдавили ящерке хвост, близнецы от смеха по очереди кубарем скатились на пол.
— Давно мне не было так весело, — захлебывался от смеха Курт, — с тех самых пов, как Мавт не смог сам спуститься по трубе, и его проталкивали вниз все бувундуки, все, какие были! Гоп-гоп!
Март продолжал валяться и загибаться от хохота, а Курт весело попрыгал на одной ножке в комнатушку, грохнула крышка сундука, и он вернулся, неся перед собой красную шелковую ленточку. Прыснув в кулак, он сунул ее маме в руки.
— Они тебя васцелуют, если ты вслух объявифь об их помолвке, они так давно этого ждут-не дождутся, — закатился он.
— Да! Сами-то они сделать этого ну уж никак не могут!
— Видать, хотели было ювкнуть в свое уютное гнездыфко, да ничего не выфло!
— Вы бы ефе запустили змея, ой, не могу, — Март попробовал подняться, потянулся к ножке стула и опрокинул его.
— Или поигвали бы в мячик.
— Или покачались бы на квесле.
— Ну да, как фе, на квесле! Пусть попвобуют!
— Хорошо еще, что Туман как следует не взбвыкнул и не сбвосил их с говы!
— О-о-о!!! — изнемогали близнецы, сгибаясь пополам от сотрясающих их приступов хохота.
Мама нахмурилась. Они с Енькой недоуменно переглянулись, ни один из них не видел ничего смешного в велосипедных прогулках или игре в футбол. И до сих пор Енька не подозревал, что бумажный змей может кого-нибудь так рассмешить. Он снова подумал, что ему крайне необходимо как можно скорее пойти в школу. Он совершенно ничего не понимает в жизни. А парочка никак не могла остановиться, кажется, у Марта от смеха даже слегка похудели щеки. Мама с сыном оставили близнецов в покое и отправились в лес за грибами, чтобы было что поджарить.
…Нужно ли говорить, что грибы удались на славу. За столом у мамы на языке все время вертелся вопрос, который она решила, наконец, задать. Но ее терзали сомнения — не будет ли это невежливо с ее стороны.
— А могу я узнать одну вещь, — осмелилась она, — все-таки кто нас сюда пригласил?
Курт и Март тревожно переглянулись.
— Ну, мы пвигласили, что с того…, — неуверенно затянули они хором.
— Но зачем? Как вы нас нашли? И для чего? — удивился Енька.