- Мы сказали не все, - робко начал он, ковыряя пальцем свой носок.
- Самое главное…, - продолжил Курт и внезапно осекся.
Было видно, что на этот раз говорить ему было трудно не из-за туго набитых щек.
- Самое гвавное! – с явным вызовом в голосе воскликнул Курт, - никогда больше не делай этого, ясно?! Ефли он не умеет куфаться, это не фначит, что фа него некому фаступиться!
- Чего не делай? – не понял мальчик.
- Не фмей его пинать! – хором выпалили братцы.
Их сердитые толстощекие мордочки просто-таки кричали о том, что они не шутят.
- Это обыкновенный мяч, он сделан специально, чтобы играть в футбол! – возмутился Енька, - чего вы так над ним трясетесь? Чего в нем особенного?
- Фдесь все особенное, - процедил сквозь зубы Курт.
- Фдесь нет ничего обыкновенного.
- Вазве ты не фаметил?
- Это фсе… совсем не то, что ты видифь на самом деле.
- Если еще ваз обидифь кого-нибудь, я как следует пыхну на тебя, - угрожающе осклабился Курт.
Енькиной маме это совсем не понравилось. Март дернул брата за жилетку, чтобы тот успокоился.
- Но мы пвишли не фа этим.-
- Мы пвишли вассказать истовию до конца…
- Ну, или почти до конца…
Они долго собирались с духом и, наконец, поведали продолжение странной сказки про дерево, превратившееся в дом. Дело было так.
Тем же вечером того же дня, когда вся деревня в первый раз увидела вместо могучего дерева дом на одной ноге… В то самое время, когда отец, мама и маленькая девочка отправились на реку ловить рыбу, в дом забрались два брата-близнеца.
- Кувт.
- И Мавт.
Коротышки по очереди всхлипнули.
- С нами увязалась большая рыжая собака.
- Лимон, – прокомментировал Курт.
Мама ахнула, а потом задумчиво покачала головой.
Действительно, на кого этот кот меньше всего походит, так это на кота!
Братья знали, что пришла пора топить печи, потому что в домах по ночам становится холодно. Они решили удивить всех, самостоятельно добыв огонь. Но в доме, образовавшемся по воле дерева, никакого очага не было и в помине. Дети разложили щепки в кухне у стены и с помощью увеличительного стекла после долгих перебранок получили пламя. Сначала робкое. Потом оно разгоралось все сильнее и сильнее. И в конце концов захватило всю стену целиком и прорвалось наружу через крышу. Малыши устроили пожар, грозящий спалить не только сам дом, но и всю деревню. И даже весь лес. Но в тот момент, когда огонь, казалось, вот-вот проглотит дом, все, что было построено людьми, а также самих людей, будто смело с лица земли. Словно налетел ветер и унес их неизвестно куда.
Братцы считали, что все провалилось под землю.
После такого рассказа Еньке захотелось плакать. Толстяки тоже хлюпали носами и упорно разглядывали свои носки. А мама с ужасом подумала о другом. Как же долго бедные дети жили с этой тяжкой мыслью - что они натворили и как виноваты.
- А велосипеды откуда взялись? – попытался разрядить обстановку Енька.
- Это две мыфки.
- Когда мы зафли в дом, Лимон стал гоняться за ними.
- Больфе внутви никого не было.
- Дом фе был совсем новый.
- Ну вазве что туда успела налететь всякая мелюзга: комав, шмель, фук, паук со своей паутиной…, - досадливо махнул рукою Курт.
- "И корням во мрак унести захотелось все то, что когда-то снаружи пригрелось"…, - загробным голосом прошептал Енька, прячась под одеяло.
Он не был уверен, что вспомнил правильно, но теперь, фраза, кажется, наконец, обрела смысл.
- У тебя отличная память, - вздохнул Курт.
- Мы были тогда такие фе, как ты тепевь…
- А эта девочка? – спросила мама.
- Котовая попвосила девево сделаться домом? – замялся Март.
Мальчик высунул нос из-под одеяла - сейчас в рассказе начнется самое интересное.
- Это и есть та самая таинственная "родственница", котовая оставила тебе наследство, - ухмыльнулся один из малышей.
- Только пра-пра-пра-пра…
- Много ввемени тому назад, – подтвердил другой.
- Уже никто не помнит, сколько…
- Ведь ты мечтал о нем, да?!
- Вот и получай, – с легкой насмешкой в голосе заключили человечки.
- Но погодите, - вскинулась мама, - при чем здесь Енька? У нас нет никакой родственницы, все мои родственники вообще живут…