Наверное, весной река здесь разливается, – нерешительно предположила мама.
А Енька закричал
-
Гляди-ка!
Над дверным витражом была прибита старая, изъеденная ветрами и дождями деревяшка. Где замысловатой вязью было вырезано: СЕМЬСЕМЬСЕМЬ.
Справа от витража болталась, держась неизвестно на чем, ветхая плетеная корзиночка. Оттуда в разные стороны в беспорядке торчали густые поросли диких незабудок.
Как только наступили сумерки, в кустах возле дома послышалась возня. Наверное, там жили какие-нибудь мелкие зверюшки. Мама с Енькой тем временем все еще исследовали то, что лишь отдаленно напоминало дверь, Больше всего это похоже на церковный витраж. Они ощупали каждый сантиметр цветной стеклянной мозаики, перепачкались еще сильнее, но так и не обнаружили ни петель, ни ручки, ни замочной скважины, ни щели для писем.
-
Что за дурацкие шутки! - рассердилась мама. – Есть дверь, но она закрыта. Наглухо. Изнутри.
-
И как попасть внутрь?
Крупный рыжий кот виновато потерся о мамину ногу.
Еньке до ужаса любопытно было, что же там такое может скрываться в заброшенном доме. Он усердно тер стекляшку, что выглядела посветлее остальных, расчищая себе нечто вроде глазка. Представил, будто бы нашел сокровищницу, дверь в которую была запечатана заклинанием. Енька стал одно за другим испытывать заклинания, известные ему по сказкам. Еще и на ходу придумывал свои собственные. Но дверь нипочем не желала открываться и показывать спрятанные драгоценности. Мальчик несколько раз стукнул по ней кулаком и даже один раз как следует пнул. Но все было напрасно. Умаявшись, он навалился потным лбом на пыльное стекло и оперся об него обеими ладошками.
-
Сим-Сим, миленький, - прошептал он, - ну же, открывайся, пожалуйста! Знал бы ты, как мы намучались и устали!
Внезапно витраж издал протяжный, мелодичный скрип и слегка приотворился. Енька от неожиданности отпрыгнул в сторону, едва не слетев с крыльца. В эту самую минуту белая куропатка, до сих пор спокойно сидевшая на краю колодца, закричала и стала кружить над трубой.
Приободренные, дружно навалившись, Енька с мамой открыли дверь. Двигалась она, вращаясь посередине, неохотно и тяжело, казалось, ее и вправду не открывали сто лет. В конце концов, витраж развернулся строго поперек проема. Енька первым протиснулся внутрь. За ним - мама.
Они очутились в довольно тесной кухне с большим каменным очагом. Там же стоял высокий круглый стол, резные стулья и внушительных размеров древний темный буфет. Лестница в дальнем углу вела наверх. На полу лежал серый от пыли коврик с кисточками. Пол, стены и потолок были покрыты толстым слоем древней пыли. Хотя в остальном в доме царил порядок. Все было расставлено по местам. Похоже, кто-то по каким-то причинам покинул это место много лет назад. И с тех пор здесь больше не жили.
Внимание Еньки привлек очаг. Он выглядел особенно впечатляюще. И напоминал огромного морщинистого зверя, которого неведомые обстоятельства вынудили плотно прижаться спиной к стене. Внезапно Еньке показалось, что там, внутри печки, кто-то прячется. Он опасливо потянул маму за рукав. Уж лучше им вместе пойти посмотреть, чего еще есть в доме интересного. Например, в соседней комнате. Она была поменьше столовой, очень уютная, с полукруглым окном, выходящим на ту сторону, где рос кедр. Окно здесь все еще было плотно занавешено темно-зеленой растительной портьерой. У одной стены стоял седой от пыли сундук, а у другой - низкая деревянная кровать.
Но самым здоровским местом в доме оказался чердак. Среди прочих сокровищ там пылились: обитое ворсистой полосатой тканью плетеное кресло-качалка, засохший, весь в дырах, бумажный летучий змей, черный, наполовину сдувшийся кожаный мяч, а также два старомодных велосипеда с большими колесами. С потолка на цепях свисала толстая свечка, угнездившаяся в узорчатом кованом подсвечнике. Если когда-нибудь о чем-нибудь Енька и мечтал, так это о таком вот таинственном логове, набитом разнообразным загадочным хламом. Здесь и выпрямиться по-настоящему, в полный рост, можно только у одной стены. Такое место будто специально было предназначено для того, кто хранил секрет. Енька бросился осматривать велосипеды. Руль, педали, цепь, рама, сиденье – все было на месте и держалось крепко. Только выглядело очень старым. Как и все в доме - сработано на совесть, но давно.