Уолли набрал котел прямо из озера и поставил на огонь. Открывая консервным ножом банки со сгущенкой и кукурузой, мальчик с интересом наблюдал туристов. Кто-то тоже рвался помогать, хотя это было совсем не обязательно, кто-то уже расстелил полосатый плед на траве и с наслаждением грелся на солнышке. Пара с ребенком выпустила своего малыша из гамака-переноски, и теперь он счастливый ползал по полосатому покрывалу, норовя покинуть его и отправиться в самостоятельное четвероногое путешествие между выступающих бугров древесных корней. Фрукты были вымыты заранее, и теперь оставалось только порезать их и раздать отдыхающим. Чем Уолли и занялся, попутно болтая с туристами в меру своего и их знания общих языков. Мальчику это давалось легко, даже если частенько и не хватало словарного запаса. И, несмотря на слова ведьмы, он не мог понять, как предпочесть такому отшельничество с книгами на чердаке. Конечно же, Роджер тоже любил бывать на природе, но желательно в одиночестве. Сопровождать группы вместе с Беном он, в отличие от младшего брата, никогда не рвался, и ходил, только когда Бен звал лишь их троих.
Пока все располагались и приступали к еде, Бен занимал желающих познавательными и забавными историями о природе, пересказывал на свой манер легенды, и хотя он всегда делал это с живостью и удовольствием, сегодня был немного сдержаннее и даже как будто грустнее. Сам Уолли сразу не заметил состояния Бена, но пожилая дама, оказавшаяся более наблюдательной, обратила внимание, что инструктор кажется чем-то обеспокоенным. Уолли не знал, что ей ответить, и, когда выдался момент, он сам подошел к Бену с вопросом. Мужчина пожал плечами, сидя на берегу с хорошим обзором на всю поляну.
– Не хочешь говорить? – Уолли опустился рядом, жуя яблоко и протягивая половинку Бену.
– Не хочется о грустном. – Он кивком поблагодарил за яблоко.
– О грустном тоже можно говорить.
После некоторого колебания Бен сказал, что сегодня по возвращении у него запланирован звонок отцу. Но их беседы редко бывают веселыми, поскольку поводом обычно является годовщина смерти матери. И хотя сегодня другая дата, все равно ему непросто общаться с отцом с тех пор, как случилась трагедия в их семье, поскольку тот замкнулся и больше не покидал своей раковины.
История эта показалось Уолли весьма печальной не только из-за того, что у Бена не было матери, но и от отсутствия близости с отцом. Он, конечно, и сам не мог похвастаться тем, что частенько общался со своим папой по душам. Но знал, что это возможно… Уолли любил, когда у отца находилось время, и он проводил его с ними. В такие дни Уолли отчего-то даже проще было выносить занудство брата. Да и потом, не всегда так уж важно было сесть и поболтать, сколько знать о такой потенциальной возможности. А какие-то вещи бывало проще обсуждать с мамой… Он снова посмотрел на Бена и неожиданно для того как-то по-взрослому похлопал его по руке. Это вышло вовсе не комично, несмотря на их разницу в возрасте, но по-дружески. Бен с улыбкой кивнул мальчику.
На самом деле это была не единственная причина некоторой его отстраненности. Бена тяготил недавний разговор с Кэт, но не только потому, что она была его спасительницей. В принципе им совершенно не обязательно было пересекаться или становиться друзьями, а Бену искать ее расположения. Но его огорчало то, как они расстались предыдущим вечером. Об этом с Уолли он говорить не стал.
Вечером Уолли не слишком хотелось домой, поэтому, простившись со всеми туристами, он еще остался помочь Бену занести оборудование и разложить по полкам в специальном сарайчике недалеко от пирса. Здесь хранилось все снаряжение фирмы от каяков до котлов и туристических ботинок. Днем и утром рядом с сарайчиком стоял небольшой деревянный прилавок и работала аренда снаряжения, поэтому списки необходимого на группу, как правило, гиды подавали накануне, чтобы его проверили и отложили. Но по вечерам здесь уже никого не было, однако у Бена и коллег имелся свой дубликат ключа. Когда Уолли, Бен и Пиджен покинули сарайчик, на улице окончательно стемнело.
– Может, проводить? – спросил Бен.
Уолли помотал головой, опасаясь, что тот узнает об отсутствии разрешения от фрау Кляйн и больше не возьмет его с собой. Какое-то время они все равно шли вместе. Потом Бен продолжил путь вверх по улице в сторону ближайшего почтового отделения, а Уолли, провожаемый вилянием хвоста Пиджена, свернул в сторону и проулками двинулся к дому, прикидывая, как будет выкручиваться. Он редко просчитывал далеко наперед, обычно придумывая только как «залезть на дерево, но не слезть с него».