– Сядь на место, пожалуйста. Я с тобой разговариваю, – спокойно, но требовательно произнесла мама.
Уолли опустился обратно. Фрау Кляйн ждала ответа.
– Ну не хочу я туда ходить, мам! Ну что тут неясного? Зачем мне это фортепиано дурацкое? Эта фрау Цукерман вообще похожа на тролля! Ну неужели школы недостаточно? Еще это! Лето же, понимаешь? Все нормальные люди летом гуляют, купаются, делают что хотят…
– Видимо, я к нормальным людям не отношусь тогда, – с легкой улыбкой заметила фрау Кляйн. Даже у нее не получалось долго сердиться на Уолли.
– Ты взрослая… Это другое. А у меня еще есть время!
– Уолли, но ведь мы с тобой говорили, почему важно музыкальное образование. И как игра на фортепиано влияет на развитие познавательных способностей.
– Все у меня хорошо с познавательными способностями. У тебя же целых три ребенка, еще Мэри-Лу есть – она делает все, что ты говоришь.
Фрау Кляйн покачала головой, слегка вздернув брови. Уже понимая обреченность этого предприятия, она предприняла еще одну попытку.
– Ты ведь даже не попробовал. Как ты можешь знать наверняка, что это тебе не подходит, если ты не даешь себе возможности узнать?
Уолли молчал, и тогда фрау Кляйн продолжила:
– Хотя бы несколько месяцев. А тогда вернемся к нашему разговору, и, если твое мнение останется прежним, не будешь ходить в музыкальную школу.
– Может, представим, что я уже попробовал, а?
Пробравшись в темноте к своей постели, Уолли попутно глянул на сестру. Из-под одеяла торчал лишь ее маленький носик. Окно было настежь распахнуто и заполняло комнату прохладным воздухом. Уолли хотел слегка прикрыть его, но, подойдя, задержался, разглядывая небольшой дворик, зажатый между их и соседским домом. Там приютилась пара кустов, и совсем близко к стене напротив росло невысокое вишневое дерево. Его неоформленная крона расширялась в тех направлениях, куда это было возможно, и теперь во тьме трепыхала листочками под дуновение неизвестно откуда пробравшегося сюда холодного ветра. «Неужели снова снег в горах?» – подумал Уолли. Но узнать об этом он никак не мог, его окно выходило на противоположную сторону, да и в любом случае дальнего обзора не давало. Лишь небольшой кусочек улицы проглядывал в просвете домов, озаренный отблеском невидимых фонарей.
Неожиданно внимание мальчика привлекло движение в кроне вишневого дерева, не походившее на покачивание остальных ветвей в такт ветру. Это был небольшой черный комочек. Уолли наклонился, вывешивая верхнюю часть тела из окна, удерживаясь за узкий подоконник всеми четырьмя конечностями. Комочек оказался увесистой черной каплей, внезапно отделившей от основной массы два перепончатых крыла и вспорхнувшей в воздух. Трепеща кожистыми крыльями, зверек сделал дугу на фоне ночного неба и вдруг впорхнул в комнату, заставив Уолли резко отпрянуть назад и, от неожиданности потеряв равновесие, растянуться на полу. Летучая мышь достигла люстры и повисла на ней точно так же, как только что делала это на дереве.
Уолли поднялся, присматриваясь. Тихонько отодвинул от письменного стола стул и поставил его под люстрой, словно собирался менять лампочку. Подкравшись, он протянул палец, желая дотронуться до пушистого мышиного тельца, но зверек, почуяв неладное, резко раскрыл перепончатые крылья, демонстрируя мальчику клыкастую мордочку с пятачком и большими ложковидными ушами. Уолли сделал инстинктивный шаг назад, почувствовал, как накренился стул, мгновение балансировал на двух ножках, комично взмахивая руками, и наконец с грохотом обрушился вниз, только и успев издать звук, напоминавший «Ушастый йо!..». Второе падение вышло куда шумнее первого, и до того крепко спавшая Мэри-Лу открыла глаза и высунула растерянную мордочку из-под одеяла, сонно моргая. Представший ее взору брат все еще восседал на полу, подле него валялся стул, наделавший столько шума. Девочка уже собиралась спросить, что Уолли затеял, когда подняла голову вслед за направлением его взгляда и увидела свисавшую с люстры летучую мышь. Вначале Мэри-Лу тихонько ойкнула, натягивая на себя одеяло, так что только два расширенных в удивлении глаза виднелись над ним. Но поняв, что мышь не собирается взлетать, снова высунулась, приглядываясь к зверьку.
– Что она тут делает? – прошептала девочка брату.
– В окно влетела. – Уолли оперся на одну руку и медленно поднялся, потирая место приземления.
Мышь висела, устало таращась на детей. Ее пушистое тельце раздувалось и сдувалось в такт дыханию.
– Может, она тоже боится нас? – предположила Мэри-Лу и тут же обратилась к зверьку: – Не бойся, маленький, мы тебя не тронем…