— Ваш дядя был человеком эксцентричным, с большими странностями.
— Вы хотите сказать, что он был психически неуравновешенным?
— Не то чтобы неуравновешенным. Возможно, несколько увлекающимся и, несомненно, весьма неординарным. Странно, однако, что мне приходится объяснять это вам, ведь у него, в свою очередь, возникали сомнения относительно душевного здоровья вашего отца… Наследственная болезнь, знаете ли. — Он впился в меня взглядом.
— Мой отец был…
— Хорошо ли вы его знали, мисс Блейк? — Он вернул фотографию в свой кейс. — Насколько я понимаю, вас поместили в закрытую частную школу для девочек еще совсем маленькой и родители редко виделись с вами. Похоже, вы даже не все каникулы проводили в кругу семьи.
— Да, это правда. Но я знаю своего отца, он был прекрасным человеком, — возразила я, хотя его слова о том, что родители виделись со мной редко, были чистой правдой.
Даже до автомобильной аварии, в которой они оба погибли, я нередко ощущала себя сиротой. Интересно, не является ли упоминание о подозрениях насчет душевного здоровья отца намеком на то, что я тоже могу страдать некоторым наследственным психическим расстройством? И не по этой ли причине мне придется провести в Гнезде Ворона три месяца?
Не глядя больше на меня, мистер Лавендер убирал свои бумаги обратно в кейс. Что-то в этом человеке внушало мне беспокойство. Стиснув зубы, я попыталась взять себя в руки и рассмотреть его повнимательней. Кроме ощущения исходящей от адвоката опасности, в манере его поведения чувствовалась какая-то искусственность.
— И когда я должна появиться в Гнезде Ворона?
Он окинул меня оценивающим взглядом.
— Как можно скорее.
— А деньги на дорогу? — преодолевая естественную в таких случаях неловкость, спросила я. — У меня их не так много, только на карманные расходы.
На какое-то мгновение его улыбка стала благожелательной.
— Обо всем этом позаботился Леонард Сатч. — Благожелательность куда-то исчезла. Закрыв кейс, мистер Лавендер щелкнул замком. — Если вы в состоянии уехать на следующей неделе, я сделаю все необходимые распоряжения. Как, сможете?
— Да, уверена, что смогу.
— Отлично. До конца недели вы обо мне непременно услышите. — Как бы в раздумье Лавендер медленно поднял руку, словно собираясь протянуть мне ее на прощание. — Да, чуть не забыл… — Так и не дотронувшись до моей руки, он сунул свою в карман пиджака и, вытащив бумажник, протянул мне чек. — На текущие расходы, мисс Блейк. — Улыбнувшись странной, болезненной улыбкой, адвокат повернулся и вышел из библиотеки.
Оставшись в кресле, я смотрела ему вслед. Он двигался уверенно — походкой человека, довольного успешно выполненной миссией.
Мельком взглянув на полученный чек, я попыталась разобраться в сумбуре своих мыслей и чувств. Не приснилось ли мне все это? Неужели я действительно стала наследницей такого огромного состояния? Мой взгляд упал на письмо, потом на чек. Я прочитала письмо, потом стала перечитывать его снова и снова, и каждый раз перед моим мысленным взором упорно возникала фотография ужасного дома, именуемого Гнездом Ворона.
С наружной двери библиотеки меня поджидала возвышающаяся башней мисс Сандерс. Внимательно посмотрев на меня, она, очевидно, решила затеять разговор. Спасения не было.
— Ну как, мисс Блейк? — В голосе ее звучало любопытство. — У вас все в порядке?
— О да, абсолютно. — На меня напало игривое настроение. Подавив самодовольную ухмылку, я продолжила: — Мистер Лавендер сообщил, что умер мой дядя Александер, оставив мне все свое состояние и особняк в Англии.
Сцепив руки на животе, мисс Сандерс заморгала, ее грудь вздыбилась еще на пару дюймов.
— Бедное дитя… разумеется, я имею в виду вашего дядю. Однако…
— Извините, мисс Сандерс, — перебила ее я. — Мне хочется побыть одной, подышать свежим воздухом. — Ускользнуть было просто необходимо.
— Да, разумеется. — С явным сожалением она отказалась от продолжения допроса. Подняв руку, словно собираясь похлопать меня по плечу, мисс Сандерс остановилась на полпути, и намек на улыбку, появившейся было на ее губах, мгновенно исчез. — Но на улице холодно… Уже осень.
Такая забота со стороны мисс Сандерс была довольно необычной.
— Спасибо, но в жакете мне вполне тепло, — ответила я скороговоркой и, повернувшись, как можно скорее заторопилась к ближайшему выходу из здания.
На мне были бело-коричневые туфли без каблуков. Юбка, как это было заведено в Брейсвелле, закрывала колени, хотя, если верить Робертине, во всем мире в моде давно было мини или макси, но наше учебное заведение традиционно игнорировало всякие модные веяния и чрезвычайно гордилось этим.