— Да здравствует Франция! — кричала толпа.
Какая-то старая дама бросила в воздух букет маргариток; девушка взмахнула флажком…
— Эх, жаль, нет у нас флажков! — крикнул Мишель. — Ну ничего… Да здравствует Франция!.. Ура! Глядите, вон едет танк! Ура!
— Ура! Ура! — подхватили «рыцари», изо всех сил размахивая руками.
Толпа все прибывала; скоро образовался затор, и машинам пришлось остановиться. Тотчас их обступили парижане; они залезали на колеса, кричали, плакали, протягивали солдатам руки.
— Эй, ребятишки! — вдруг крикнул с бронетранспортера высокий бородатый парень. — Залезайте-ка к нам! Есть место!
«Рыцари» переглянулись, красные как мак.
— Ведь это он нас позвал, — пробормотал Менар. — Пошли!
Высокий парень помог им взобраться на машину. Счастливый миг! Дрожа от счастья, Мишель разглядывал окружавшие его запыленные лица. Бородатый парень протянул ему плитку шоколада.
— Спасибо, мосье! — прошептал мальчик.
Он разделил плитку на шесть частей, а ту часть, что причиталась ему самому, еще раз переломил пополам и вторую половинку спрятал в карман — для Фанфана. Он-то знает, что такое шоколад, а вот братишке это все будет в диковинку.
— Извините, что мы молчим, мосье, — вежливо сказал Менар с полным ртом, — но уж слишком вкусно, тут не до разговоров!
Высокий парень расхохотался, и все его приятели тоже. Менар покраснел до ушей. Что такое он сказал?
— А мы ведь тоже не сидели сложа руки! — с вызовом заявил он. — Мы рыцари Сопротивления! Мы весь последний год печатали и распространяли листовки!
— «Рыцари»? — весело переспросил высокий парень и, смеясь, хлопнул себя по колену. — Отлично! Ура, друзья! Да здравствуют рыцари! — И все засмеялись еще громче, а Менар, весь багровый от смущения, чуть не подавился шоколадом.
Но в ту же минуту послышалась стрельба, заглушая возгласы ликования.
— Стреляют с крыши Сорбонны! — закричал кто-то. — Уж верно, это предатели из петэновской милиции!.. Ах, сволочи!
— Сволочи! — загремела толпа.
— Ложитесь, черт побери! — раздался другой голос.
Толпа заколыхалась. Несколько прохожих бросились ничком на землю; где-то заплакал ребенок. Но солдаты на бронетранспортерах все так же спокойно пересмеивались, и «рыцари» последовали их примеру — как-никак они ведь тоже бойцы!
Колонна тронулась, шум стрельбы отдалился и затих. Машины поползли к Сене сквозь веселую, ликующую, поющую и кричащую толпу. Мишель пробрался к водителю.
— Слушай, малыш, а не позвонишь ли ты по одному телефону? — спросил тот, отшвырнув недокуренную сигарету.
— Да, да, конечно! — воскликнул Мишель.
— Тогда позвони моей жене, передай от меня привет. Наберешь «Маркаде 16–53», спросишь мадам Дюпен… Запомнишь?
— «Маркаде 16–53», мадам Дюпен, — благоговейно повторил Мишель.
Он вспомнил тот далекий день, когда он точно так же заучил наизусть названия улиц, которые вели в кафе «Добрая встреча».
— Спросишь, значит, мою жену, — повторил боец, — скажешь, что мы пробиваемся дальше, в Париже не остановимся. Скажешь, что видел меня, что я совершенно здоров и скоро приеду в отпуск.
— Все передам, будьте спокойны! — воскликнул Мишель. — Слышите, ребята, я иду звонить мадам Дюпен, «Маркаде 16… 16…»
— 16–53!.. Смотри не перепутай номер!
— А ты, Буко, ловкач! — закричал шоферу бородатый парень. — Слушайте-ка, рыцари, если вы живете неподалеку, может, сбегаете ко мне домой, передадите привет моей матери?..
— Я сбегаю! Я! Я! Я! — завопили «рыцари», поднимая вверх руки, точно на школьном уроке.
— Ну что ж, сходите туда все шестеро! Чем больше, тем лучше!.. Адрес: улица Четырех Ветров, двадцать четыре… Мадам Кэлин…
— Мадам Кэлин? — оторопело переспросил Мишель. — Мадам Кэлин?..