С весёлыми визгами в кухню ворвались Уларины дочки.
- Тётя Синта, тётя Синта, посмотри! - наперебой затараторили они, тряся морскими подарками.
На столе заискрился шарик с крохотным солнцем, рассыпался цветной песок. Песчинки, точно живые, завозились, складываясь в только им ведомом порядке, пока на столешнице не появилось изображение лодки, взмывшей на фиолетовой волне. Лодки без паруса. Синта тронула пальцем песчинки, и те мгновенно сбежали обратно в мешочек.
- Ну, ты чего? - расстроилась старшая девочка. - Такая красивая картинка была! Кто знает, появится ещё раз или нет...
- Обязательно появится, - уверенно сказала Синта. - Вы, главное, не ссорьтесь из-за папиных подарков.
- А мы и не ссоримся больше. Решили, что меняться будем.
- Вот и хорошо.
3. Мальчик
На кухне никого не оказалось, и Мальчик - почему-то все обитатели этого пугающего, зависшего высоко над землёй дома называли его просто “Мальчик” - остановился у семейного стола с толстыми круглыми ножками. Откуда-то пахло водой. Может, от подоконника, где стояла огромная ваза с рельефными розами? Мальчик подошёл ближе и потянул носом - точно, оттуда. Едва слышно, не громче шелестящей по щеке слезинки, по внутренней поверхности вазы заскользила капля, звонко ударилась о поверхность собравшейся на дне воды.
Как же хотелось пить!
До подоконника Мальчик доставал лишь макушкой, и хотя он мог обхватить руками основание вазы, стащить такую громадину на пол никак бы не вышло. Скорее уж себе на голову уронишь. Мальчик придвинул к окну высокий табурет и, забравшись на него, неловко покачнулся. Теперь можно было посмотреть на горлышко вазы, даже провести пальцем по белому блестящему ободку.
Новая капелька созрела на кромке и, призывно блеснув, поспешила сорваться вниз. Следующую Мальчик не упустил - прямо с горлышка поймал языком. Одну за другой он слизывал капли, радуясь воде, которую в этом доме почему-то приходилось выпрашивать. Да и то давали неохотно, по полчашечки.
- Что это ты тут делаешь?
Мальчик воровато оглянулся. Резкий, строгий голос принадлежал “тёте Уларе”.
- Пью, - он уставился в пол, не зная, можно ли продолжать или нужно немедленно слезть с табурета.
- Морское ты отродье, - негромко и зло произнесла женщина. Щёки её из неправдоподобно бледных стали пунцовыми. - Синта! А ну, иди-ка сюда, полюбуйся на своего сыночка!
Девушка не заставила себя долго ждать - порывом ветра влетела в кухню, придирчиво осмотрела Мальчика, будто цепляясь взглядом за непривычную, непонятно зачем нужную одежду.
- Любуюсь. Чего хотела-то?
- Стоял тут, своим поганым языком нашу вазу вылизывал, - презрительно скривилась Улара. - У мужа твоего совсем головы нет. То сам в море раньше срока, то теперь пакость какую-то привёз. А если ты ему потворствуешь, так, давай, воспитывай.
- Не слушай её, маленький, - со странной смесью смущения и злости в голосе произнесла Синта.
Девушка потрепала Мальчика по белым кудрям. Это оказалось приятно. Потом она достала из шкафа чашку, налила воды из вазы и протянула ребёнку. Улара чуть не задохнулась от возмущения:
- Ах, вот как?! Ещё похвали его! Оба вы ненормальные, лишь бы назло сделать. Вот выхлебает всю воду в доме... И мы тут с ним заодно хлебнём.
Женщина шумно выдохнула и убралась с кухни, оглушительно хлопнув дверью. Синта выдохнула тоже, но гораздо тише и грустнее.
- У тебя дома, видимо, много воды было?
- Дома? - Мальчик непонимающе посмотрел на девушку. - В море? Много, сколько хочешь.
- В камнях? Как нам Анги привозит?
Он молча помотал головой и положил ладошку на оконную пластину, будто трогая далёкое море.
- Там всего много. Почему тётя Улара на меня кричала? Вы же берёте у моря всё, что хотите...
Синта растерялась. Она ответила не сразу, хоть и знала прописные истины жизни в деревне с младенчества.
- Всего, что мы берём, мало.
Девушка замолчала. Коротенькое предложение, только что сказанное ею, вмещало в себя так много, что растолковать это Мальчику было бы очень и очень непросто. Люди, способные жить лишь на суше, не получали от сухой раскалённой земли практически ничего. Море же изобиловало вещами, позволявшими жить. Но к себе не подпускало. Женщинам и на пирс даже выходить не следовало, иначе в их голове поселялись странные мысли. Синта вспомнила Бездомную Гилу, обитавшую в пришвартованной к пирсу лодке, и передёрнула плечами.
- Вода заканчивается, рыбы еле хватает, чтобы выжить. Только мы у нас и есть.
Мальчик слушал рассеянно, то и дело трогая пальцами рельефные лепестки на вазе. С табурета он так и не слез.