Она встряхнула головой, словно стряхивая с себя усталость, и скомандовала;
– Так, коли уж Вы пришли, так давайте, помогайте. Наденьте халат и вымойте руки, а затем поможете отнести ее в ванную – одна я, боюсь, не справлюсь, а мужчины у нас уже все при деле.
Энтони моментально собрался и начал достаточно спокойно выполнять указания сестры милосердия. Он немало лет прослужил на корабле, а потому умел подчиняться прямым командам, понимая, что иногда от послушания и усердия зависят человеческие жизни. Вот и сейчас, от него снова зависела жизнь, жизнь, которая оборвалась бы только вместе с его, ведь без нее он жить бы попросту не смог.
Флора быстро приготовила горячую ванну, и Энтони осторожно погрузил в нее жену. Он изо всех сил старался не отводить от нее взгляда, хотя смотреть на ее до неузнаваемости искаженное судорогами лицо было невыносимо… Он пытался что-то шептать ей, но она его не слышала… Она никого и ничего не слышала.
– Отойдите, Энтони, – велела сестра Флора, подготавливая припарки, а затем намешивая какие-то микстуры и отвары. Чашку с таким она сунула ему:
– Поите ее, понемножку, медленно, но так, чтобы все выпила. Это выпьет, скажете, я еще сделаю. Теперь нам главное не дать ей от обезвоживания умереть…
Энтони послушно выполнял указания сестры, разжимал губы Джоанны и чуть ли не силком вливал туда пахнущий травами напиток, одну чашку, две, три… Они сменили воду в ванне, когда та остыла, и он снова положил ее в горячую воду, а затем помогал растирать ее, чтобы ослабить судороги…
Он сам не заметил, как в таких непрерывных заботах о любимой наступило утро. Солнце осветило Плимут, его лучи проникли и в холерный барак. В свете солнца не только Флоре, но и Энтони стало очевидно, что они справились, кризис миновал. Джоанна расслабилась, лицо ее постепенно становилось прежним, тело согрелось, и теперь она уже не лежала в полукоматозном состоянии, а просто спала.
– Ну, вот и все, – улыбнулась сестра Флора, – слава Богу, вытащили, – она обернулась и взглянула на лучившегося радостью Энтони, – ступайте домой.
– Как? – ахнул юноша, – нет, я должен остаться с ней и…
– Мистер Хоуп, – непререкаемым тоном отчеканила миниатюрная Флора, становясь в тот момент как будто даже выше ростом, – Я согласилась Вас сюда привести при условии, что Вы беспрекословно будете мне подчиняться. Я Вам велю – ступайте домой и выспитесь. Потом вернетесь, к тому моменту уже и Ваша супруга проснется, и, если у нее не будет осложнений, я ее позволю Вам домой забрать, все же эпидемия пока и не думала кончаться, а мест лишних в изоляторе нет. Ступайте!
Энтони, слегка даже устыдившись своей горячности, вспомнил про обещание и послушно направился домой, пообещав вернуться как можно скорее.
Джоанна проснулась через несколько часов после его ухода.
– Ну, как вы себя чувствуете, голубушка? – спросила ее Флора, поднося к ее губам очередной стакан с лечебной настойкой и заставляя глотнуть.
– Хорошо, – слабо выговорила Джоанна, – во всяком случае, лучше, чем было.
– Шутите, – засмеялась сестра милосердия, – это хорошо. Ну, миссис Хоуп, – она вдруг сделала страшные глаза, – скажу я Вам, и муж у Вас! Не человек, а таран.
Джоанна нахмурилась, словно пытаясь вспомнить мутный, полный боли сон, от которого она очнулась лишь недавно, и очевидная догадка пришла ей в голову почти мгновенно:
– Он был здесь?
– Был, дорогая, был, – кивнула Флора, – и, если бы не он, глядишь, и не лежали бы Вы сейчас здесь, идущая на поправку. Одна бы я не справилась, а с его помощью сумела Вас спасти.
Джоанна покачала головой и слабо засмеялась:
– Упрямец…
– Вот, выпейте, – Флора протянула ей чашку, – Вы еще не настолько здоровы, чтобы лекарств не принимать.
Джоанна послушно приняла чашку и отхлебнула горячий напиток.
– Спасибо Вам, – тихо произнесла она, – Вы мне жизнь спасли, а деткам моим мать.
– Всегда пожалуйста, – засмеялась сестра Флора, – работа такая. А детки-то у Вас какие?
– Старшенькая, девочка, Люси, ей полтора годика, – с нежностью принялась рассказывать Джоанна, – а сыночку, Бену, три месяца.
– Совсем маленькие! – ахнула Флора, – как же младший-то без матери был бы? Вам, кстати, теперь его кормить не надо, мы Вас не одними травами, но и лечебными кислотами поили, да и зараза из организма еще не до конца вышла.
– Как скажете, сестричка, – кивнула Джоанна, – да и нечем мне, по-моему, от болезни-то все молоко пропало.
– А, ну, и это тоже, – почесала в затылке девчушка, – так, ладно. Давайте-ка мы Вас переоденем во что-нибудь посвежее, Вас муж скоро приедет домой забирать, там долечитесь.
Джоанна улыбнулась, радуясь тому, что она скоро вернется домой.
Сестра Флора помогла ей переодеться в чистую одежду, а затем оставила ее и убежала к другим больным, которые все продолжали прибывать. Джоанна сидела в окружении все еще стонущих людей и жалела о том, что не может помочь. Она ведь не медик, и даже не сестра милосердия, а быть таковой ей нельзя, хотя и хотелось порою. Помогать людям, не жалея своей жизни – тяжелая, но прекрасная миссия, однако ей нельзя не жалеть своей жизни, у нее дети. И муж. Буквально муж, в этот самый момент влетевший в ее палату.
– Вы, сэр, когда-нибудь научитесь стучать? – с легкой усмешкой произнесла Джоанна, с трудом приподнимаясь. Все же она была еще очень слаба.
Энтони не ответил, он лишь молча подбежал к ней, обхватил руками и беззвучно разрыдался, уткнувшись лицом ей в ключицу. Этим утром он вообще сумел ненадолго уснуть лишь благодаря усталости, но страх того, что в его отсутствие что-то случится и его звезда все-таки умрет, так и не дал ему покоя до этой минуты.
Джоанна негромко ахнула, а затем обняла любимого в ответ, настолько крепко, насколько позволяли еще не окрепшие после болезни руки. Затем отстранилась, но лишь затем, чтобы взглянуть в дорогое лицо, стереть слезинку со щеки и прижаться своими губами к его. Говорить о том, что он поступил безответственно, что он мог заразиться от нее и оставить детей одних, тут же расхотелось. Ее муж любил ее, любил больше жизни, и, вероятно, на его месте она поступила бы так же.
– Пойдем домой, – наконец, произнесла она, окончательно отстраняясь, – малыши, наверное, уже соскучились.
– Безумно, – только и прошептал Энтони, подхватывая жену на руки.
Дома их уже ждала вся семья. Миссис Баркер, едва сдерживая слезы, бросилась обнимать внучку, ее примеру последовали и обе старшие миссис Хоуп. Малютка Люси нетвердыми еще шагами направилась к маме, и та заулыбалась, обнимая дочку. Затем настал и черед Бена, который ходить, конечно же, пока не мог, но подползти попытался. Это, правда, у него тоже пока не получалось, было слишком рано, но он продолжал пытаться сдвинуться с места до тех пор, пока мама сама не подошла к нему и не закружила на руках, прижимая к себе.
– Ладно, хватит, – мягко осадил домочадцев Энтони, – Джоанна еще не до конца здорова, ей нужно отдыхать, – и он увел жену наверх.
Там, наверху, Джоанна внезапно задумалась.
– Послушай, Энтони, а ведь сегодня у нас должен быть особенный день? – спросила она, лукаво улыбаясь, – разве кому-то у нас сегодня не исполняется двадцать один?
Энтони слегка усмехнулся – после всего, что произошло, помнить о таких мелочах…
– Я для тебя подарок готовила… – начала было девушка, но Энтони перебил ее, присаживаясь на кровать рядом с ней.
– Джоанна, – тихо произнес он, сжимая ее ладонь в своей, – то, что ты жива и скоро будешь здорова, для меня самый лучший подарок, и большего мне не надо.
Джоанна ободряюще улыбнулась, и они снова заключили друг друга в объятия. Очередной кошмар был закончен, они снова пережили его вместе, и так будет всегда – вот что обещали друг другу их объятия, нежные, но крепкие настолько, что и двадцать силачей не разомкнули бы их.
Комментарий к Часть 8. На грани
Примечание: холера не распространяется воздушно-капельным путем, однако в середине XIX века об этом еще почти никто не знал, поэтому беспокойство персонажей по поводу того, что Энтони мог заразиться от Джоанны, вполне обоснованны.