========== Часть 9. Сломать нельзя не тронуть ==========
Эпидемия холеры окончилась, и все пошло по-прежнему, своим чередом.
Энтони все так же плавал по морям и океанам, объезжая все новые страны, да и в старые нередко возвращаясь, так как, например, во Францию и Испанию их корабль заплывал регулярно. Теперь ему было уже двадцать четыре, и он уже не был обычным матросом. Капитан Ричардс назначил его на должность боцмана, и теперь другие матросы, большинство из которых было младше его, были у него под началом.
Их с Джоанной дети росли, и время, когда он возвращался домой, чтобы снова увидеть их, по-прежнему было самым счастливым. Маленький русоголовый, темноглазый Бен уже не только ходил, но и потихоньку бегал, радостно маша ручками при виде отца. Не по годам серьезная Люси старалась ходить так же, как мама – спокойно и грациозно, и вся семья, смеясь, признавала, что из этой девочки вырастет настоящая леди. В свои четыре с половиной года она уже училась читать, пыталась брать в руки иголку и неплохо пела. Однако вся ее показная серьезность мигом пропадала, когда она видела вернувшегося из очередного плавания папу, и она, обгоняя брата, неслась с ним обниматься и хвастаться своими успехами и новеньким платьицем.
Сама Джоанна за эти три года окончательно превратилась из девушки в оформившуюся молодую женщину, в свои двадцать два она считалась одной из самых красивых женщин если не всего Плимута, то, по крайней мере, своего района. К тому же, недавно она стала хозяйкой небольшого ателье, где работала и она сама, и ее свекровь и обе бабушки, и много других женщин, в том числе и Рози.
Последней, впрочем, работа не приносила желаемого удовлетворения, ведь она не могла заменить замужество. К своим двадцати четырем годам Розмари так и не вышла замуж, и ее родители окончательно потеряли терпение, взявшись подбирать ей жениха самостоятельно. Вот только поздновато они спохватились, в таком возрасте Рози, даже при ее красоте, была залежавшимся товаром на рынке невест.
Энтони и Джоанна всячески пытались поддерживать девушку, но сделать они мало что могли: женщины без мужа находились на очень шатком положении в обществе. К тому же, Энтони на ситуацию вообще особо повлиять не мог, так как его корабль снова отплыл в Испанию. Однако о том, что по возвращении он станет отцом в третий раз, он узнать успел. Рози при этой новости радостно обняла обоих друзей, мысленно уже готовясь к тому, что станет крестной матерью в третий раз.
Энтони уплыл, наказав Джоанне себя беречь. Рози, присутствовавшая при их прощании на пристани, пообещала помогать Джоанне в сбережении ее и детей. Радостно болтая, они отправились домой, где Рози вместе с Джоанной, зашедшей к ним в гости, застала солидно выглядящего старика, которого она прежде никогда не видела, и узнала, что скоро станет его женой.
***
Энтони ненадолго отвлекся от работы, чтобы поглядеть на волнующееся море и прекрасный закат, заливавший небо над горизонтом персиково-розовым светом. Он бы не смог выразить словами то, насколько он любил эту молчаливую, созерцающую красоту, почти такую же невероятную, как невинная красота его жены во сне, да и в бодрствующем состоянии тоже. Все вокруг мерцало, воздух был чистым и свежим, запах моря бодрил юношу лучше любого кофе.
– Красота, – озвучил его мысли вышедший на палубу доктор Крейн.
– Да, – мечтательным тоном отозвался Энтони, – Добрый вечер, сэр.
– Добрый, Энтони, – усмехнулся доктор, – думаешь о своих?
Энтони улыбнулся. Вопрос был риторическим, конечно же, он думает о своих, о жене, о дочери, о сыне, о младшем ребенке, который пока не появился, но скоро появится. Путешествие было долгим, но к рождению малыша они уж точно должны были вернуться, а потому Энтони не волновался.
Однако поволноваться следовало кое о чем другом. Чистое небо, на котором еще несколько минут назад цвели рыжеватые отблески заката, вдруг посерело, затянувшись тучами, которых совсем недавно еще не было на горизонте. Море заволновалось сильнее, и волны его стали мутными и темными.
Боцман и корабельный врач обеспокоенно переглянулись. Энтони бросился к капитану с докладом о приближающейся непогоде.
Тут же прогремела команда:
– Свистать всех наверх!
Буря надвигалась невероятно быстро, такое бывало нечасто. Энтони помнил пару своих подобных бурь, и рассказ о гибели «Адаманта», корабля, на котором служил когда-то его отец.
Моряки забегали, как муравьи за работой, быстро, но слаженно и без паники. Энтони, срывая голос, ведь из-за шума ветра было почти ничего не услышать, отдавал приказы. Они успели лишь спустить паруса, когда бушующее море захлестнуло их и корабль начал наполняться соленой водой. Откачивание которой явно не давало нужного результата, корабль медленно, но неуклонно погружался.
Энтони захлестнуло очередной соленой волной, разъедающей глаза, и он внезапно обнаружил, что больше не чувствует под собой земли, даже такой нестабильной, как палуба в бурю. Страшное осознание пришло мгновенно.
Его смыло с палубы, и теперь он находился в открытом море.
Он попытался позвать на помощь, чудом держась на плаву среди вздымающихся, как бешеные кони, волн, но это было бесполезно. Сквозь дождь и ветер он на секунду увидел свой корабль, точнее, его остатки, погружающиеся в воду. Он пытался подплыть к нему ближе, когда очередная волна внезапно исполнила его желание, подхватив его и доставив к точке назначения, попутно со всей силы ударив головой о борт. Энтони успел лишь слабо вскрикнуть, чувствуя, как окончательно меркнет свет в его глазах.
***
Рози еле сдерживала слезы, разглядывая в зеркало свое вполне милое белое платье. Она не хотела выходить замуж. Она не хотела выходить замуж! Она не хотела выходить замуж!
Джоанна, бывшая уже на восьмом месяце, пыталась, как могла, поддержать ее, но могла она по-прежнему немногое. Она не могла отменить свадьбу или сорвать ее, она могла лишь невнятно утешать. Миссис Пауэрс пыталась помочь дочери с платьем, но та, сверкая глазами, заявила, что помощи миссис Хоуп ей вполне достаточно, и они снова остались с Джоанной наедине.
Блондинка долго думала, стоит ли ей использовать самые циничные аргументы из тех, что вертелись у нее в голове, и, глядя на раздавленную подругу, все-таки решилась:
– Рози, все не так уж плохо. В конце концов, тебя могли выдать за неприятного тебе молодого и здорового человека.
Рози подняла брови, невольно усмехаясь:
– Ты предлагаешь мне жить ожиданием того, когда мой муж скончается?
– У тебя есть варианты получше? – жестко ответила Джоанна, понимая, что сейчас хладнокровие гораздо лучше поможет невесте собраться, чем слезливые утешения.
– Нет, – признала Рози, а затем вдруг усмехнулась, – Знаешь, мне однажды гадалка нагадала, что я была королевой в прошлой жизни, и что мой возлюбленный, встретивший меня еще в той жизни, найдет меня и здесь… Глупость какая…
– Не говори так, Рози, – тут же вскинулась Джоанна, – если ты так говоришь, это значит, что то этого момента ты в это верила, продолжай и сейчас! Если все так, тогда тем более хорошо, что твой будущий муж стар и небеден, но наследников не имеет… Несчастный человек, если так подумать… Ну, ты же не на каторгу идешь, моя хорошая. Может, он не так уж и плох, ты ведь с ним еще почти не знакома… Жизнь покажет…
– По-моему, ты запуталась в собственных аргументах, – констатировала Рози, вытирая слезы с бледных щек, – Но, так или иначе, пора.
Розмари шла по церкви с высоко поднятой головой, шла навстречу человеку, которого едва ли помнила, как зовут, умудряясь не спотыкаться и не замирать от дикого ощущения неправильности. Высокий старик, ждавший ее у алтаря, не был совсем уж плох на вид, но Рози все равно становилось дурно при одном взгляде на него. Однако она резкими мысленными окриками запрещала себе думать о чем-либо, и просто шла, будто механическая кукла, спокойно и размеренно.