– Я не могу смотреть за тобой каждый день, каждую секунду.
Бормотание.
– Ты взрослый человек.
Бормотание.
– Можешь меня не перебивать?
Бормотание.
– Нет.
Бормотание.
– Нет.
Бормотание.
– Ты что, не понимаешь, как это выглядит здесь?!
Джоэлю стало интересно, что именно выглядит и где это здесь. В комнате Джонатана?
Решив узнать, где именно на верхнем этаже происходит ссора, он ещё ближе подобрался к лестнице. До первой ступеньки оставалось сделать четыре шага.
Мужской голос зазвучал снова.
– Это происходит уже не в первый раз, и мы оба, ты и я, знаем, как положить этому конец.
Внезапно пол ушёл из-под ног Джоэля. Он ударился челюстью о нижнюю ступеньку, лязгнули зубы, и он ощутил вкус крови во рту. Его ноги упёрлись во что-то, и он пнул воздух, чтобы избавиться от неожиданного препятствия. У стены стоял не замеченный им мешок для мусора – Джоэль зацепил его ногой.
Звук капающей крови заглушил все остальные звуки. И тут Джоэль понял, что заглушать было нечего. Голоса наверху замолчали.
До него донёсся шум шагов, и он понял, что должен убираться отсюда, скорее мчаться со всех ног, но тело отказывалось повиноваться.
Шаги замерли. Джоэль поднял от пола лицо и уставился на чей-то силуэт наверху лестницы.
– Ты кто? – спросил мужчина, и Джоэль увидел, как выражение удивления на его лице сменилось гневом. – Какого чёрта ты здесь делаешь?
Не дожидаясь ответа, мужчина сбежал с лестницы и, рывком подняв Джоэля с пола, прижал его к стенке.
– Какого чёрта ты здесь делаешь? – повторил он и тряхнул незваного гостя. – Оставь нас в покое!
Голова Джоэля, мотнувшись, ударилась об стену и отскочила, как мяч. Звук был такой, словно по стене треснули арбузом.
КАП, КАП, КАП.
– Ты слышишь, что я тебе говорю?! Оставь нас в покое!
Послышался слабый голос Элизабет:
– Хенрик, перестань!
Бесконечно скорбим, Хенрик.
Джоэлю потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что мужчина, который был старшим братом Джонатана, больше не держит его и что он опять лежит на полу. Он попытался поднять голову, и мир вокруг него перевернулся вверх тормашками; теперь он не имел ни малейшего понятия о том, где верх, а где низ.
Джоэль подобрался и, кое-как поднявшись, захромал к двери.
По дороге он снова споткнулся о мешок с мусором и, не осознавая, что делает, взял его с собой. Открыл замок, распахнул дверь и в следующую секунду был уже снаружи.
Прямо домой Джоэль не пошёл. Во-первых, он не хотел, чтобы Хенрик узнал, где он живёт, а во-вторых, он должен был привести себя в порядок, прежде чем снова столкнётся с Софией. Джоэль добрался до бензоколонки, пересёк пустырь, находившийся за улицей с виллами, и, миновав заднюю часть сада, кружным путём вернулся назад.
Задняя дверь дома отпиралась изнутри. Привлекать внимание Софии к своей скромной персоне не хотелось (и ещё как не хотелось!), поэтому Джоэль перебрался к главному входу; правда, был риск, что там его заметит Хенрик. Выглянув из-за угла, Джоэль увидел, что на улице по-прежнему стоит припаркованный светло-коричневый «фиат» – Хенрик всё ещё был внутри. Джоэль прошмыгнул вдоль фасада ко входной двери своего собственного дома и только почувствовал облегчение, что всё обошлось, как обнаружил, что и входная дверь закрыта – София снова заперла её.
На всякий случай он проверил карманы, хотя знал, что ключей у него с собой нет. Затем нажал на кнопку звонка и держал её так, пока не заболел палец, но София и не думала открывать. Джоэль побоялся оставаться на крыльце, где его мог увидеть Хенрик, и побрёл обратно к задней двери.
Он уселся на веранде и приуныл. Холодно, а у него даже куртки нет. Мешок с мусором, прихваченный из Заброшенного Дома, лежал у него на коленях, но Джоэль не думал, что его содержимое хоть как-то поможет ему согреться. Весил мешок всего ничего, хотя был чем-то набит так, что, казалось, вот-вот лопнет. Под пальцами зашуршала бумага. Джоэль развязал мешок и увидел рисунки Джонатана.
Почему Элизабет их выбросила?
Или это сделал Хенрик?
И что он имел в виду, когда говорил «мы оба, ты и я, знаем, как положить этому конец»?
Джоэль возненавидел Хенрика.
Не потому, что тот сделал ему что-то плохое, пусть даже голова всё ещё кружилась и болела; он ненавидел Хенрика за то, что тот сделал с Элизабет. Со своей собственной матерью. Хенрик не смог её вылечить. Это удалось Джоэлю. Хенрик же только появляется и всё портит.