— Как же это великодушно, Ваше Величество.
И хотя он уже скрылся в тени, от меня не укрывается то, как начинается дёргаться мускул на его челюсти.
— Фэллон, — тихо говорит Като, и мне начинает казаться, что он собирается меня наказать, но я оказываюсь не права.
Он сгибает локоть и указывает головой на предложенную мне руку.
Мне надоело опираться на мужчин. Может быть, я слишком поспешно приняла решение выкинуть Като из своей жизни? У него действительно может быть веская причина помогать делу Регио, но на данный момент мой разум не способен выяснить, кому он предан. А особенно когда нас окружает такое количество солдат.
Я иду мимо него, а затем мимо тюремной стражи.
— Ты кое-чего не понимаешь.
Король фейри наблюдает за тем, как я приближаюсь к нему с непроницаемым лицом.
— Чего же?
— С чего ты взял, что разблокировать мою магию — это разумная идея? Ты должен понимать, что как только она высвободится, я нарисую магический знак смерти прямо у тебя на сердце.
Надменная улыбка искривляет его губы.
Я скрещиваю руки.
— Это не пустая угроза, Данте.
Его аляповатые сапоги гремят, когда он делает шаг в мою сторону. Интересно, насколько острые у него шпоры? Достаточно острые для того, чтобы разрезать его кожу? И хотя они явно сделаны не из железа, если их засунуть ему в глотку, они определенно смогут его поранить.
— Я не сомневаюсь в том, что это будет первый знак, которому ты попросишь научить тебя Мириам, но, видишь ли, Фэллон, мой дед был не только грозным королём, но и очень дальновидным человеком.
— Кем был Каста Регио, так это мерзавцем. Как и его потомки.
Данте прижимает ладонь к золотому нагруднику в том месте, где должно биться сердце.
— Ты меня ранишь, Фэл.
— Перестань так меня называть.
— Ладно. Значит, я буду звать тебя «мойя». Я понимаю, что формально мы пока не женаты, но это вопрос нескольких часов. А ты можешь звать меня «мойо».
— Я никогда не назову тебя мужем, — говорю я сквозь стиснутые зубы. — И не смей называть меня женой, твою мать.
Мой резкий тон, наконец, заставляет его ухмылку исчезнуть.
Данте прищуривает глаза.
— Ты совсем потеряла страх. Когда-то мне казалось это очаровательным, но сейчас я вижу, как это на самом деле выглядит… по-детски.
Я ещё крепче переплетаю руки, услышав его пренебрежительный тон.
— И при этом ты хочешь на мне жениться… Я знала, что ты потерял все моральные принципы в тот день, когда нацепил окровавленную корону себе на голову, но не думала, что ты также лишился рассудка. Я готова согласиться на то, чтобы мою магию разблокировали, но я никогда не соглашусь выйти за тебя.
Все косточки на лице Данте как будто меняют положение у него под кожей и заостряют черты его лица.
— Согласишься.
— Неужели Бронвен скормила тебе пророчество, в котором я говорю «да»? Потому что если дело в этом, то у меня есть для тебя другое пророчество. В котором для тебя всё заканчивается очень плохо, а для меня прекрасно.
— Пророчества для дураков.
Какая неблагодарность. Святой Котёл, неужели я всё еще ожидаю от него благодарности? Особенно учитывая то, что я собираюсь забрать у него корону.
— Ты получил трон благодаря пророчеству.
— Я получил трон благодаря маленькой слабости, которую испытывает к тебе Лор. Он мог остаться королём теней, если бы я пронзил тебя клинком в роще Ксемы Росси.
— Таков был твой план?
Он двигает челюстью из стороны в сторону, как будто что-то пережёвывает — вероятно, ответ на мой вопрос. Он, должно быть, почувствовал, что ещё секунда, и я достану меч из его ножен и приставлю к его шее, потому что делает шаг назад.
— Я думал, что вы с ним поженитесь, когда Марко падёт, но Рибав оказался искусным манипулятором.
— Не меняй тему.
— Заключить сделку с королем Глэйса Владимиром и притвориться, что он собирается жениться на его дочери Алёне, чтобы потом, когда он, наконец, начнёт к тебе подкатывать, ты не смогла распознать его намерения.
Я ещё крепче переплетаю руки.
— Его намерения?
— Жениться на тебе ради твой магии, — говорит Данте и фыркает. — Какие же они хитрые, эти вороны.
Единственное, что мне удается запомнить из всего того, что только что сообщил мне Данте, это то, что Бронвен забыла рассказать своему племяннику о том, что Лор моя пара. В противном случае Данте бы понял, что Лору не нужна моя магия.
Интересно, почему ты об этом умолчала, Бронвен?
Елейным тоном я делаю предположение, которое звучит как утверждение.
— А может быть у Лора достаточно своей собственной магии и ему нет необходимости меня использовать?