Все тот же молчаливый взгляд Алены, новая пара брюк и новая сорочка, заботливо висящие на вешалке при входе в ванную и йогурт с ароматным кофе на столе в кухне. Все мои попытки поговорить, Алена останавливала жестом, повторяя лишь одно: «Ты сам все решил для себя».
Меня раздражала подобное упрямство с ее стороны, а нежелание выслушать мой рассказ об успехах на новой работе приводило меня в бешенство. Но как только я переступал порог автосалона, все забывалось в мгновение ока.
Банкиры, звезды эстрады, политики, спортсмены и бандиты чередой сменяли другу друга, а мне удавалось найти подход к каждому.
В течение рабочего дня я постоянно ловил на себя взгляды Платона. Изредка, он прерывал телефонные разговоры и звал меня к себе, корректируя мое поведение с клиентами, давая лаконичные советы, как правильно вести диалог.
Не присев за день ни на минуту, я жадно проглатывал полученную информацию, мгновенно применяя ее на практике. Персонал автосалона осторожно косился в мою сторону, обсуждая внезапное появления удачливого новичка у меня за спиной.
За две недели я продал 21 автомобиль, поставив своеобразный рекорд.
Ежедневно, принимая у меня пачки с банкнотами и пересчитывая их, Марго всячески расхваливала меня, рисуя радужные перспективы, а я, в свою очередь, благодарил ее за помощь и поддержку, не переставая радоваться своим успехам.
Постепенно, наши отношения переросли из сугубо рабочих в дружеские, и я начал ловить себя на мысли, что в моменты ее отсутствия в салоне, я чувствовал себя «не в своей тарелке».
Платон не переставал ставить меня в пример сотрудникам «SUPERCARS», которые со временем стали относиться ко мне с нескрываемым уважением.
По завершению двух рабочих недель, Платон устроил совещание, на котором помимо Марго присутствовали менеджеры отдела продаж, во главе со мной.
Подводя промежуточные итоги, Платон публично похвалил меня, посетовав, что «если бы все продавали машины так, как это делает Сергей, мы бы уже давно открыли второй автосалон» и сказал, что премирует меня поездкой на Женевский автосалон.
Все это время Марго смотрела на меня с нескрываемым восхищением, а мне ничего не оставалось, как размышлять о ее странном поведении в отношении себя. Похоже, она откровенно заигрывала со мной и как реагировать в данной ситуации, я откровенно не знал.
В тот день я вернулся домой в час ночи. Моя голова разрывалась от несметного количества полученной информации и запланированных дел. Темные круги под глазами и воспаленные покрасневшие глаза довольно четко характеризовали мое состояние. Я был жутко уставшим, но при этом невероятно довольным.
Алена встретила меня молча, поставив в микроволновку остывший ужин, после чего уединилась с Семь в ванной.
Не доев куриное филе, обжаренное в сливках, я разделся, бросив вещи на спинку кресла, и не дожидаясь появления любимой, провалился в глубокий сон, предварительно заведя будильник.
Ровно в три часа ночи меня разбудил телефона. Нащупав прохладный металл трубки, не размыкая глаз, я сбросил звонок и, откинув мобильный в сторону, прижался к Алене.
- А ты не хочешь его отключить? – спросила Алена голосом, в котором не было и нотки сонливости.
- Не ворчи, отключу, – сказал я шаря по простыне.
Телефон зазвонил вновь.
- Да когда это кончится! – воскликнула Алена и, отбросив в сторону одеяло, направилась в сторону кухни.
Встрепенувшись, Семь обеспокоено посмотрел ей вслед и громко зевая, поплелся за своей хозяйкой.
- Слушаю, - раздраженно ответил я.
- Не разбудила? – ласково прозвучал голос коллеги по работе.
- А как ты думаешь? – недовольно ответил я, - Что-то случилось?
- И да, и нет.
- А может, мы обсудим это завтра в салоне? – не меняя интонации, протирая глаза, я посмотрел на электронное табло будильника.
- Нет сейчас. У меня для тебя есть предложение. И это действительно важно. Встречаемся через полтора часа в отеле «Sunset». Форма одежды – свободная. И можешь не беспокоиться относительно работы – я сделала тебе выходной. Платон, кстати, в курсе, – произнесла Марго и повесила трубку.
Я поднялся с кровати и направился в кухню. Алена сидела на подоконнике и тихо плакала, глядя в окно. Семь жалобно поскуливал рядом, пытаясь забраться к ней на колени.
- Аленушка, маленькая моя, ну что ты плачешь, что происходит? – спросил я, обнимая ее, и прижимая к себе.
- Мишка, я не могу так больше. Это ненормально. Мы видимся с тобой лишь поздно ночью. Днем, когда я звоню тебе, ты постоянно сбрасываешь звонок прикрываясь тем, что тебе некогда. Приходя домой, сразу засыпаешь. Ты считаешь, все это не является поводом для слез??