***********************************************************************************************
Дом. Одна судьба на двоих
https://ficbook.net/readfic/6622108
***********************************************************************************************
Направленность: Слэш
Автор: Rina Ludvik (https://ficbook.net/authors/2422523)
Беты (редакторы): evsora, flos mortem
Фэндом: Ориджиналы
Рейтинг: NC-17
Размер: 154 страницы
Кол-во частей: 23
Статус: завершён
Метки: Магический реализм, Слоуберн, Приключения, Русреал, Хронофантастика, Любовный многоугольник, Современность, Триллер, Анальный секс, Минет, Неозвученные чувства, Борьба за отношения, Первый раз, Насилие, Нецензурная лексика, Underage, Романтика, Ангст, Драма, Фантастика, Психология, Философия, Повседневность, Повествование от первого лица, Hurt/Comfort, Постапокалиптика, Дружба, Элементы гета
Описание:
История, конечно же, о любви. А ещё о том, как найти свою вторую половинку. А может, и не стоит её искать? Может, она и не терялась, просто ты глядел в другую сторону?
Может, для начала заглянуть в себя и задуматься, понять, что для тебя важно?
Просто сказать — понять! Иногда на это требуется целая жизнь. А если этой жизни уже почти не осталось, и, возможно, это твоё последнее утро…
Дом(часть вторая) Я помню вкус твоих губ https://ficbook.net/readfic/6809429
========== Глава 1. Уговор ==========
Если не знаешь, что испытываешь к человеку — закрой глаза
и представь: его нет. Нигде. Не было и не будет. Тогда всё станет ясно.
А.П.Чехов
«Вот какого хрена я здесь делаю? Надо было поддаться на слабо этого мелкого говнюка!» — психовал я, сидя в большой, тёмной из-за заколоченных ставней комнате полусгоревшего и полуразвалившегося дома.
Комната была вся сплошь покрыта слоем пыли. С потолка свисали длинные серые плети паутины. Пауки, вспугнутые моим неожиданным появлением, сидели в своих уголках и взирали на нежданного визитёра охреневшими от удивления чёрными глазками.
Были у них эти самые глазки или нет — не знаю. Но меня слегка морозило от ощущения, что за мной кто-то наблюдает.
По условиям уговора, заключённого с моим другом Пашкой — этим мелким доставалой, я должен был два часа просидеть один в заброшенном доме. Судя по цифрам на мобиле, от положенного времени оставалось ещё сорок три минуты.
«Капец! Во дурдом! На что я подписался! Выйду, точно прибью!»
Пашка, в миру Павел Снегов, ждал меня недалеко от дома, сидя на сером потрескавшемся пеньке. Я его видел через единственное незаколоченное окошко с мутным от толстого слоя пыли стеклом. Этот хмырь, мурлыча чего-то себе под нос, вот уже больше часа счищал несуществующую грязь со своих убитых растоптанных сандалет отломанной от кустарника веткой.
***
Про этот заброшенный дом в нашей деревне Новожилово, куда мы с Пашкой летом приезжали в гости к своим бабулям, поговаривали, будто он проклятый. Стоял он далеко за окраиной — на опушке леса. Раньше в нём жил дядя Паша Уряднов — тёзка Пашки — с дочкой Настей. Жили тихо. Настька училась в городе — в интернате, приезжала домой только на каникулы да иногда на выходные. Поговаривали, что она ему не родная, вроде малышкой взял в детдоме. Но точно никто ничего не знал.
Человек дядя Паша был нелюдимый, в деревне появлялся редко. В основном приходил на автобусную остановку, что была в центре села, там же, где располагались все общественные учреждения Новожилова: минимаркет, аптека, фельдшерский пункт, почта… Ну и заодно кафе «Балхаш» — сельский очаг культуры, кстати, почему так назвали — история умалчивает. Раньше это здание делил кинотеатр «Эра» с библиотекой. Но, видимо, читать перестали, а кино сейчас у всех и дома есть.
Где и кем работал дядя Паша, тоже никто не знал. Но жили они «нормально» по меркам местных всезнаек.
Из чего вытекало сие умозаключение, лично мне непонятно. В дом он никого не пускал, в гости ни к кому не захаживал. У Насти тоже подруг на селе не было. Откуда инфа? А пытаться проследить логическую цепочку, приведшую к такому выводу наших сельских дам, основанную не на объективных фактах, а на личных фантазиях — дело безнадёжное. Хозяйства у них с Настей никакого не было: ни огорода, ни курочек-уточек, ни другой какой живности. Но, как говорится — сверху виднее.
Прошлой осенью к ним приехал дядь Пашин племянник на «чёрном большущем» джипе из Москвы. А через два дня ночью в доме начался пожар. Дым увидели из села. Мужики, кто в чём, побежали спасать, вызвали пожарку. Дыму было много, но пожар как-то не разгорелся — боялись, что перекинется на лес — но огонь сам по себе утих.
В доме никого не было, джип стоял на месте. Позже приехала полиция. Осмотрели дом и в погребе нашли труп племянника. А дядя Паша с Настей исчезли. Завели дело, их искали, но так и не нашли — как в воду канули. Племянник, по документам девятнадцатилетний Марк, — дальше не знаю — действительно был жителем Москвы.
Как потом выяснилось, документы были фальшивыми: и паспорт, и права на машину. Кто он на самом деле и откуда — неизвестно. О пропаже парня никто не заявлял. По прописке в Москве действительно жил какой-то Марк, который находился в Питере по месту учёбы — в мореходке. Дом заколотили, на том всё и закончилось.
Ребятня деревенская ещё, правда, болтала: когда труп выносили, видели, что из груди у него торчало что-то типа то ли палки, то ли толстой жерди. И лицо было сильно изуродовано. Ещё ходили слухи, что дядя Паша был сектантом. Но это уж, я считаю, полная фигня.
В общем с тех пор, опять же с лёгкой руки или, скорее, языка местных кумушек, дом этот иначе как проклятым не называли. В ту сторону и раньше-то никто не ходил, а теперь и подавно. Покосы, ягодные поляны, грибы, речка — всё находилось с другой стороны деревни. Речка Пестрянка текла недалеко от деревни, сразу за берёзовой рощей. Песчаный пляж, шашлыки, рыбалка, посиделки с костром до утра — места лучше не придумаешь. И лес рядом со всеми своими богатствами.
***
Я, пардон, не представился — Тимур Валеев, для друзей и близких просто Тёма, в отличие от моего худосочного и низкорослого друга Пашки, хиляком никогда не был. К шестнадцати годам мой рост был метр восемьдесят пять, да и фигурой бог не обидел. Мне всегда нравилось заниматься спортом. Правда, время от времени мои приоритеты менялись: то меня тянуло в баскетбол, то на плаванье, в младших классах даже на два года в гимнастику попал.
Последние три года занимался вольной борьбой, баловался гирями… Ну, и бегал по утрам в парке рядом с домом лет с одиннадцати: как только понял, что девочки — это не только полезный вид в плане списывания домашек и подкидывания шпор на контрольных, но и виновницы непонятного волнения моего растущего организма, мыслей и фантазий, далёких от учебного процесса. Кроме шпор в мой адрес стали прилетать записочки и даже целые письма с определённым набором фраз. И как-то хотелось стать выше, быстрее, сильнее.
Что касается фейса, скажу без ложной скромности: вниманием со стороны женского пола обделён не был и не только своего возраста, но «об этом настоящие мужики не распространяются, дабы не скомпрометировать даму». Так говаривал мой отчим Антон Всеволодович, подготавливая меня ко взрослой жизни рассказами о тайнах взаимосвязи тычинок с пестиками и бабочек с мотыльками в двенадцать моих безмятежных лет.
Ну, с таинствами интимной жизни флоры и фауны отчим несколько припоздал, а вот задатки джентльмена, то бишь настоящего мужика, во мне укрепил. И не только разговорами. К маме он относился с нежностью и трепетом, как к необычайному экзотическому цветку, непостижимым образом выросшему и расцветшему в его саду. Пардоньте за цветистую фразу.
Он называл её неизменно — Таточка — и старался предвосхитить все её невысказанные просьбы и желания. Отчим был старше мамы на семь лет и всегда считал её маленькой. Я не про рост сейчас. Они прожили вместе десять лет, но за мамой он ухаживал, как будто это был первый месяц их знакомства.
Мой отчим был военным в звании генерала во вверенной ему пригородной воинской части. Для бойцов же он был отцом-командиром и бультерьером в одном лице. Да, его боялись, но уважали. Уверен на все сто, потому как сам я его уважал безусловно. Он меня вырастил, ни разу не повысив свой командирский голос, ни разу не сказав «отстань» или «мне некогда». Так что можно сказать, что с родителями мне повезло.