Экзамены по английскому, а потом дешевые книжки в мягкой обложке, купленные в винном магазине. Его любимое присловье на языке гринго, которое он редко употреблял дома, by golly, ей-богу. Из книжек про Джеймса Бонда он узнал, что неутомимый любовник зовется swordsman, рубака. Из приключенческих романов Джона Уитлатча – что мужчина, женатый на проститутке, называется easy rider, беспечный ездок. В 1960-е американцы, заказывая коктейль, говорили бармену easy ice, поменьше льда, и это было всем понятно и гарантировало чуть больше спиртного в стакане. Старший Ангел хранил в голове целый банк данных американских тайных заклятий и заклинаний. Hard-on, стояк. Johnny Law, полицейский. What can I do for you?[37]
С чего вдруг он стал думать о работе? О былом? Все прошло. Все кончено. Он никогда больше не вернется на работу. «Этот миг, – любил говорить отец, – уже стал прошлым. Как только ты его осознал, он миновал. Очень печально, сынок. Но он ушел навсегда».
Muy filosofico.
* * *
Минни стояла в темной гостиной и слушала, как Лало шпыняет детей в патио. Мама и папа такие распутные. Она хихикнула, но тут же поморщилась – как это вульгарно и непристойно. Улей. Мед. Пошлятина. В своем преклонном возрасте изображает Принца. Но получается у него обаятельно. Она потерла глаза, стараясь не размазать макияж. С ней никто не разговаривал так сексуально. Никто не говорил милых глупостей про ее тело.
Может, когда ты родила трех мальчишек, твое время ушло.
– А ну, тихо! – рявкнула она на детей.
Дикое похмелье. И эта смерть, похороны. Вся ответственность на ней. Она волокла это на себе все выходные. Лало? Бесполезен. Мама? Убита горем. Вчера вечером пришли в гости подружки, подбодрить ее. И все такие: «Mija[38], эти выходные – отстой, жуть!» И намешали файербол и мичеладу[39]. Никогда она столько не смеялась. Смутно помнит, что писала сообщения дяде, Младшему Ангелу.
С чего вдруг? У них странные отношения. Потерла лоб. Насколько же серьезно она облажалась? Схватила телефон проверить вчерашние сообщения.
В 2:00: «Господи, Tio[40], я в полном отрубе!»
Думала, он спит или еще что. Но он ответил: «Я тоже. Похороны».
Каким-то образом она добралась сюда поздно ночью. Будем надеяться, не села пьяная за руль. Наверное, кто-то из ребят с работы подбросил. Ей казалось, что все выскальзывает из рук.
Минни надела самое кружевное лиловое белье – на случай, если заглянет ее мужчина. Это было вроде молитвы.
* * *
Старший Ангел и Перла продолжали смотреть друг на друга, так много всего еще предстоит сказать, но Минни неожиданно вернулась, и опустилась на колени перед отцом, и натянула туфли ему на ноги. Он похлопал дочь по голове. Туфли жали. Больно, черт побери. Извини, Бог.
– Аккуратнее, Минни! – проворчал он. – Если бы Браулио был жив, он бы показал, как надо правильно! – поддел он ее.
Браулио. Старший брат. Умер и покоится в могиле уже почти десять лет. Сын, благодаря своему отсутствию вознесшийся до положения святого в семье. Бедный папочка. Два старших мальчика – его величайшие неудачи. Их имена предпочитали не упоминать. И вот теперь у него был Лало – так, для забавы. Славный парнишка вроде бы. Черт, как же голова гудит.
Минни только коротко глянула на Старшего Ангела.
– Я все равно тебя люблю, папа.
Ланс Капрал Вояка вошел в комнату.
– Вы чё, еще не готовы? Ну, пап. Чё за затык?
* * *
Лало согнал в кучу малявок со всего дома. Группа наружного наблюдения.
– Эй, недоумки! Слушай сюда! – Дети торопливо построились, замерли в ожидании. – Большой Папа Главнокомандующий на подходе! Еще раз: Большой Папа Главнокомандующий едет!
– Роджер! – завопил толстяк в кухне.
– Занять позиции.
Малышня рассыпалась по дому, с серьезным видом устраиваясь в якобы важных наблюдательных пунктах. Дядя Лало, Нянька № 1.
Девчонка из гостиной крикнула, докладывая:
– Все чисто!
– Имейте в виду: обнаружены снайперы – следите за тылом и флангами!
– Роджер!
Старший Ангел тяжело осел в своем инвалидном кресле, понурив голову.
– Господи Иисусе, Лало, – пробормотал он, коснувшись «Пурпурного сердца» сына, приколотого на чахлой старческой груди.