В руке Старший Ангел по-прежнему сжимал пластиковую вилку.
Младший Ангел видел все удивительно ясно, до мельчайших деталей. Вилка измазана шоколадным тортом и шоколадной глазурью. И еще он видел, как сквозь толпу пытается протиснуться Перла. Она кричала, но звука почему-то не слышно. И видел, как Минни недоуменно наблюдает за происходящим и за надвигающимся на них созданием во всем белом.
Индио?
Ангел нацелил вилку на pistolero. Теперь они с бандитом целились друг в друга.
– Убирайся из моего двора, – приказал Старший Ангел.
Гангстер повел стволом в сторону.
– Убирайся с дороги, придурок, – ответил он. Глянул на Младшего Ангела, потом опять на патриарха. – Чувак, – уже тише, в сторонку, проговорил он, – если не хочешь, чтобы дедуля пострадал, усадил бы ты его на место.
Старший Ангел щелкнул пальцами перед самым лицом бандита:
– Эй, смотри на меня. Если хочешь застрелить моего мальчика, тогда застрели сначала меня. Давай.
– Чего?
Старший Ангел улыбнулся, демонстрируя все зубы разом. Улыбка росомахи. Стрелок никогда прежде не встречался с таким.
– Но я выколю тебе глаз вот этой вилочкой. – Старший Ангел прижал свободную руку к своей чахлой груди. – Так что лучше тебе сначала убить меня. Давай, стреляй в него сквозь меня, ты, мелкий хер.
– Чего?
– Стреляй. Я все равно умираю. – Он дернул плечом, губы скривились. Чисто по-мексикански. – Вгони пулю мне в сердце. Вот сюда, – постучал себя по груди. – Видишь? Она пройдет насквозь и попадет в Лало. – Убей нас обоих. Я так хочу.
– Так и сделаю.
– Валяй!
– Я ведь так и сделаю, старик.
– Отлично! Окажи услугу. Прямо сюда. Я ничего не почувствую.
– Папочка! – взвизгнула Минни.
Мерзавец оглянулся через плечо. Толпа шевельнулась. Надвигаясь на него. Какая-то старуха пробивалась от дверей кухни, дико вереща и расталкивая всех на своем пути. О черт – у нее еще и нож в руках.
– Но если ты меня не убьешь, клянусь, я отрежу голову твоей матери. И твоему отцу. Прямо руки чешутся поскорей сделать это. А потом буду играть ими в кегли.
Сзади донесся истошный вопль Перлы:
– Сынок! Спасай отца!
И все разом заорали. Чоло развернулся, направив пистолет на толпу. Проклятье. Обернулся на деда.
Мужской голос:
– Прости, я опоздал на вечеринку.
Старший Ангел повернул голову, присмотрелся. Из темноты возник Индио, обнял отца за плечи.
– Привет, mijo, – только и сказал старик.
Они разыгрывали совместное семейное представление, как будто репетировали целый месяц.
Индио охватило бесконечное облегчение. Ему следовало знать, что все случится именно так, как должно было. И без колебаний вошел в свою роль.
– Привет, пап. Что это у вас тут?
Легкая усмешка Старшего Ангела наполнила гордостью сердце Индио.
– Да вот, – равнодушно, словно они говорили о погоде, сообщил Ангел, – какой-то pendejo собирается нас всех убить.
Эль Индио ощущал, как крылья раскрываются за спиной. Они сыграют красиво, в стиле Старшего Ангела.
– Убей сначала меня, говноед! – рявкнул Эль Индио. – Мой тебе совет.
Да тут все чиканутые. Стрелок опустил оружие и развернулся, намереваясь сбежать.
Минни ринулась к нему со словами «Эй, сволочь!». Он лишь на мгновение обернулся на нее, но этой короткой паузы Индио вполне хватило для удара. Его правый кулак врезался в голову бандита, сокрушив челюсть и скулу. Парень взлетел в воздух и грянулся наземь с такой силой, что оружие вылетело из руки. Минни живо прижала пистолет ногой.
Старший Ангел повернулся к Младшему:
– Полюбуйся на моих детей.
Толпа сомкнулась вокруг стрелка и принялась пинать его. Гангстер поднялся на четвереньки и попытался прикрыться, судорожно дергая руками и ногами, потом на карачках пополз в сторону ворот, там с трудом встал и наконец пустился наутек.
Ла Глориоза изумленно наблюдала, как он бежит, спотыкается, падает, снова бежит, снова падает, налетает на припаркованные машины.
– А что случилось? – окликнула она.
Перла подскочила к мужу, когда тот уже падал. Перла и Индио. Она готова была расколоться на части, как фарфоровая тарелка. Кричала «Ангел!», «Индио!», и «Флако!», и «Mijo!». Индио подхватил Старшего Ангела на руки. Тот ничего не весил. Бальсовое дерево и бумага. Они вдвоем с матерью опустили Ангела в кресло.
Перла рыдала.
Младший Ангел подобрал блокнот брата и беспомощно стоял рядом.