- Как скажешь.
Табак горчил, а может, эта горечь поднималась изнутри Даниэля. Как будто там еще осталось что-то кроме черной дыры, бездны, в которую провалились все ощущения.
Даниэль потушил окурок, поднялся на ноги.
- Идем, надо забрать вещи из моей квартиры.
- Дан...
Даниэль не ответил и зашагал вперед. Горло так и саднило невысказанной горечью.
19. Не нужно себя хоронить
Мэтт сразу почуял, что-то не так.
Он перехватил Даниэля и Айвори буквально около квартиры, мимолетно посчитав удачей, что они так совпали по времени. Последний час Мэтта мучили мысли о потерявшемся томике «Гипериона» Дэна Симмонса, а еще немного совесть, потому что он стал походить на тех необязательных работников, которые вечно хотят махнуться сменой. Хотя Билли не был против. Он водрузил на прилавок коллекционное издание «Девяти принцев Амбера» Желязны и заявил, что посвятит вечер чтению - ну, и немного заходящим клиентам.
Мэтт думал об этом, второпях приветствуя Даниэля и Айвори. И очень быстро заподозрил: что-то не так.
Они поднялись молча. Не то чтобы это так уж странно, Даниэль бывал задумчивым, Айвори тоже не производил впечатление разговорчивого, но эта тишина звучала иначе. Неуютно. Нарушаемая только хрипловатым тяжелым дыханием Айвори. Он то и дело кидал взгляды то на Даниэля, то на Мэтта, и понять их было категорически невозможно. Сначала даже мелькнула мысль, что Айвори и Дан поссорились.
Потом Мэтт понял, почему от этой тишины становилось неуютно. Почему по спине невольно пробегал холодок.
Потому что Даниэль молчал так же отстраненно, как после аварии.
Он рассказывал, что, конечно, не делал этого специально. Просто эмоции у него внутри как будто отключались, замедлялись, а всё происходящее воспринималось безучастно. Возможно, это была его реакция на стресс.
Так какого черта успело произойти за половину дня?
Также молча Даниэль последовал в ванную и вернулся с тряпками и ведром мыльной воды. Мэтт даже не сразу понял, что он собрался делать, пока Даниэль не направился к дивану, где темнело бурое пятно его собственной крови. Брат всегда любил порядок.
Он умрет.
Мэтт вздрогнул. И правда, давненько ему призраки или какая-то хрень не нашептывали на ухо очередную дичь. Хотя он сильно подозревал, что это его собственные страхи.
Окунув тряпку в воду, Даниэль явно намеревался начать тереть пятно, но так и застыл, смотря на него. Айвори подошел ближе, уселся рядом и мягко забрал тряпку из рук Даниэля:
- Собери вещи. А этим я займусь.
Кивнув, Даниэль поднялся и направился к шкафу, чтобы достать сумку и предметы, которые могут понадобиться в ближайшее время в особняке. Потоптавшись на месте, Мэтт определил, кто здесь быстрее заговорит и сел рядом с Айвори, покосившись на кровь. Думал, видеть ее будет неприятно, но бурые разводы не особо ассоциировались с братом. Да и с чем-то страшным. Кровь не всегда означает смерть. Иногда это знак жизни.
- Что происходит?
Мэтт надеялся, его голос будет ненавязчивым шепотом, но прозвучало шипением растревоженной гремучки. Айвори посмотрел поверх его головы на Даниэля:
- Я расскажу ему?
Видимо, он дождался кивка, сочтя, что это не только его решение.
- Анаис убил тот же самый лоа. Он и тогда подбирался к Даниэлю, потому что такие люди, как он, смогут его принять. Возможно, его вызвал ваш дядя Майкл и не совладал с ним. Скорее всего, лоа потерял Дана из-за смерти, но с проклятием Бена снова отыскал.
Твою же мать! Да чтоб вас всех.
По правде говоря, Мэтт думал, что такого делала Анаис, что ее растерзал лоа. Она казалась милой и разумной девушкой, которая не лезла на рожон и отлично знала пределы собственных возможностей.
Значит, просто случайная жертва или попала под раздачу лоа... ну, как сам Мэтт недавно.
Когда он подумал, что самое плохое уже услышал, Айвори добавил:
- Анаис хотела защитить Дана. Когда ничего не вышло, поехала к Бернарду. Не успела.
Да вы издеваетесь? Анаис стоило сразу бежать к деду! Впрочем, она не была новичком, а лоа не выглядел таким уж опасным. В конце концов, Мэтт тоже не сразу понял, что делать со своими видениями. Если бы Даниэль не появился вовремя, мог закончить, как Анаис. Особенно если бы в тот момент сидел за рулем.
Хотя бок до сих пор побаливал, где Мэтта приложила машина, когда он выскочил на проезжую часть. Ему повезло, а всё могло закончиться куда печальнее. Как у Анаис.
Мэтт покосился на Даниэля. Тот стоял спиной около шкафа и методично собирал одежду. Теперь Мэтт понимал, почему брат такой опустошенный.
После аварии, кажется, как раз когда Даниэля выписывали из больницы, отец предложил Мэтту выпить кофе. Тот был дрянным из автомата и уже лез из ушей, но Мэтт понял, что Роберт хочет о чем-то поговорить, и возражать не стал.
Отец всегда казался ему человеком решительным, но авария Даниэля выбила его из колеи, он растерялся. А в тот день еще смущался и впервые не находил слов.
Отец сбивчиво говорил, что авария была несчастным случаем, но Даниэль может так не думать и чувствовать себя виноватым. Особенно из-за того, что он выжил, Анаис нет. Мэтт не очень хорошо разбирался в людях, но ему показалось, Роберт знал, о чем говорил.
Мэтт догадывался, что Даниэль винил себя, что не смог ничего сделать. Особенно когда брат рассказал, что замешан лоа. Кажется, больше он никому не говорил об этом. Ну, наверняка Айвори в курсе, но ему не обязательно что-то рассказывать, чтобы он знал.
Сейчас Айвори спокойно оттирал с пола кровь Даниэля, в тишине комнаты хорошо слышалось его хриплое дыхание. Он многозначительно посмотрел на Мэтта, как ни странно, тот его понял и, помедлив, подошел к брату. Он ничего не понимал в чужих носках и рубашках, поэтому нашел ноутбук и протянул его Даниэлю. Тот молча кивнул, и Мэтт медлил, когда Даниэль заговорил сам:
- Знаешь, что сказала мать Анаис? Тогда, в больнице.
Вопрос явно был риторическим. Даниэль аккуратно складывал рубашку и даже не поднял голову, ровным голосом произнеся:
- Лучше бы я умер.
Мэтт уже приготовился выплюнуть яростное «стерва», но когда услышал фразу, почему-то любые слова застряли в горле. Сам не ожидал, что произнесенная вслух фраза так резко полоснет. Как будто ударили под дых. Сунули меж ребер нож и провернули.
- Нет! - сказал Мэтт, словно слова обладали силой.
Если его задело услышанное, то и собственные мысли стоит высказать, вдруг они тоже... могут иметь вес.
- Ты умер, Дан. Вы оба умерли тогда. Но ты вернулся, не нужно себя хоронить.
Даниэль поднял голову, на его лице мелькнуло удивление. Мэтт и сам не понял, почему он не бегает и кричит, а говорит так спокойно.
- Мы-то живы, мы все! И ты. Если лоа тот же, значит, у нас вдвое больше причин отыскать способ избавиться от него, а лучше уничтожить. Это лоа убил Анаис. А если ты в чем-то виноват, только в том, что у тебя оказалась достаточно сильная воля, чтобы вернуться!
Теперь удивление на лице Даниэля было отчетливым. А потом он улыбнулся, и эта улыбка выглядела искренней, не отстраненной.
- Ты прав, - мягко сказал Даниэль, и в его голосе перекатывалась далекая вечность, которую Мэтт не понимал, а брат туда заглянул и вернулся. - Спасибо, Мэтт. Спасибо вам обоим.
Однажды Мэтт наберется храбрости и спросит, что видел Даниэль, когда умирал.
Они быстро закончили с вещами и расположились отдохнуть. Айвори развалился на диване и лазил в телефоне, а под ногтями у него темнела невымывшаяся кровь. Он заявил, что нужно заказать еду или куда-то пойти, потому что «твой брат не удосужился ни позавтракать, ни пообедать». Лазивший по кухонным шкафчикам Мэтт возмутился, хотя тут же отвлекся на найденную бутылку бурбона.
Даниэль сидел рядом с Айвори на диване, откинув голове на спинку и прикрыв глаза. Он отмахнулся:
- У меня уже есть мать, спасибо, еще одна не нужна.