- Покажи руку.
- Да всё со мной в порядке, отвали, пожалуйста.
Мэтт тут же пожалел о грубости. Он вовсе не хотел так отвечать, но суета брата и правда казалась ненужной. Хотя действовал Даниэль уверенно, но уж слишком волновался из-за царапины. Мэтта били и сильнее, гораздо сильнее.
- Извини, - сказал Даниэль, хотя в его голосе не слышалось ни капли вины. - Если ты не смотришь по сторонам на дороге, то просто дай мне свою чертову руку.
Мэтт покорно протянул ладонь и зашипел, когда брат от души залил ее антисептиком.
- Жить будешь, - сухо сказал Даниэль.
Из внутренних помещений появилась сначала Вивьен, а следом за ней и отец. Тетя была в клетчатой рубашке, завязанной поверх футболки и смотрелась в баре очень органично, в отличие от Роберта, который не потрудился сменить деловой костюм.
Он нахмурился, сразу заметив аптечку:
- Что происходит?
- Один из твоих сыновей придурок, - сообщил Даниэль. - И это не я.
- Ну, я бы поспорил, - проворчал Мэтт.
Тетя Вивьен организовывала один из столиков за перегородкой, где было относительно тихо и точно безлюдно. Не спрашивая, принесла по тарелке с картошкой фри и стакану с алкоголем, а отец прихватил аптечку, пока выслушивал рассказ Даниэля.
Мэтт молчал, потому что внезапно осознал, что как он боялся за родных, так и они точно так же переживали за него. Именно Мэтт был тем, кто ввязывался в неприятности и драки. Пусть сейчас правда не произошло ничего серьезного, это была капля, которой всем оказалось достаточно.
Внутри Мэтта невольно потеплело от такой заботы - а может, и от того, что он глотнул бурбона.
Мэтт предоставил брату рассказ о лоа, Дэвиде и Майкле, а сам начал руками таскать картошку фри. Тетя Вивьен закатила глаза и подвинула ему вилку. А Даниэль благоразумно и не прерываясь убрал собственную тарелку, когда Мэтт закончил со своей картошкой и потянулся к тому, что еще не доел брат.
- Жадина, - буркнул Мэтт, но так, чтобы никто его не слышал.
Музыка звучала приглушенно, создавая приятный расслабляющий фон вместе с шумом голосов. Перегородка надежно отделяла от зала, хотя доставала не до потолка, и в зазоре Мэтт видел неоновый крест на стене.
Даниэль рассказывал обстоятельно, ничего не скрывая. Роберт хмурился. Сжимал в руках стакан, но не сделал ни глотка. Тетя Вивьен устроилась расслабленно, но слушала тоже внимательно и не перебивая.
Бурбон ожигал горло и внутренности, но успокаивал. Только теперь Мэтт понял, что эта выскочившая машина, суета в баре изрядно встряхнули его самого. Адреналин отступал, тело расслаблялось. Ладонь, конечно, саднила, а задница болела от того, как шлепнулась об асфальт, но это обыденная боль.
Когда Даниэль закончил, Роберт долго молчал. Вивьен тоже не подавала голоса и поглядывала на Роберта, как будто раз он старший, то и должен первым что-то сказать. Интересно, Мэтт тоже так отдает право голоса Даниэлю?
- Мы сделаем семейный обряд, - наконец, сказал Роберт. - Я не знаю точно, как это работает, но отец уже говорил, что мы можем составить круг. Только раньше не знали, куда направить силу.
- А теперь знаем? - спросил Мэтт. Он вот до сих пор не понимал.
- Да. Закроем перекрестки. Все сделки Майкла и Натали будут завершены, а лоа отправлен туда, откуда явился. В одиночку не выйдет, но вместе несложно.
Мэтт кивнул, ощущая, как его, кажется, отпускает не только напряжение последнего часа, но и общее. У них есть план! Они знают, в чем причины и смогут всё закончить.
- Дядя Майкл ведь был одержим, - сказал Даниэль.
Так негромко, что голос почти утопал в музыке и веселье за перегородкой. Роберт помрачнел, его лицо будто стало непроницаемой маской. Когда он посмотрел на Даниэля, вряд ли кто-то мог бы сомневаться, что они отец и сын.
У Мэтта засосало под ложечкой. Хотелось вскочить и зажать обоим рты, чтобы не произносили ни слова. Они же всё выяснили! У них есть план! Лучше сосредоточиться на этом, а не на деталях прошлого. К тому же Мэтт правда не понимал, что это может дать.
Но Даниэль, похоже, о чем-то догадался. Судя по лицу отца и его реакции - в точку.
Ответил не он, а тетя Вивьен. Подалась вперед и заявила:
- Да, Майкл был одержим.
Роберт бросил на нее уничижительный взгляд, точь-в-точь как иногда делал сам Даниэль. А тетя Вивьен проигнорировала его, как обычно поступал Мэтт. Навалилась на стол, как будто хотела приблизиться к племянникам, чтобы сказать:
- В последние дни Майкл был одержим. Он впустил лоа.
- Часть сделки, - кивнул Даниэль. - Ему пришлось.
- Этого мы не знали. Поняли только, что он совершил обряд. Позже... позже, когда Ли оказалась здорова, конечно, сложили два и два. Но тогда знали только то, что Майкл одержим.
- Что он делал? - ровно спросил Даниэль.
Тетя Вивьен пожала плечами и откинулась обратно на свое место:
- Пил, как не в себя, обнимался с какими-то бабами, ходил на вечеринки. Мы сразу поняли, что это не Майкл. Он и не скрывался особо. Лоа сам сказал, что завладел телом, и Майкла больше нет. Его дух был вытеснен лоа.
У Мэтта невольно мурашки пошли по спине. Он знал, что на обрядах вуду жрец тоже становится одержимым, но на время. После лоа исчезает, и всё возвращается на круги своя. Но такие сильные духи, которые хотели ощущений и жизни... они уничтожали души. Майкл был достаточно силен и не исчез, как Анаис, но оказался вне тела.
В доме. В воспоминаниях играющего ребенка на чердаке, в неясных силуэтах. Мэтт видел его, ощущал.
- Лоа хотел крови.
Мэтт вздрогнул от интонаций отца. Роберт сидел бледным, уставившись на полный стакан, который по-прежнему сжимал в руках.
- Наши семейные лоа любят кровь, - сказал отец. - Наверное, из-за того, что именно этот лоа дал силу семье. Ему понравилась жертва Дэвида. Он хотел крови и в человеческом теле.
- Что он сделал?
- Напал на отца. Тот дал отпор. Мы подумали, он может прийти к детям, поэтому Амалия отправилась с Ли к матери, вы с Мэри тоже уехали из города. То ли в какой-то парк на несколько дней, то ли еще куда.
Даниэль кивнул, а Мэтт смутно помнил. Покосился на брата. Интересно, Даниэль сейчас слышит этого лоа? Думает, что на месте Майкла мог оказаться сам, если бы впустил лоа?
Того самого лоа, что вновь пытался отыграть сделку, заключенную с Майклом.
Он умрет.
Мэтт потер переносицу. Стоит ограничиться одним стаканом бурбона, он и так-то не особо внимательный. Почти с мольбой Мэтт посмотрел на отца: хватит уже, не надо продолжать. Он не хотел ничего знать.
- Мы с отцом пытались, - сказал Роберт. - Это было тело Майкла, но лоа вцепился крепко и не хотел уходить. Мы пытались его изгнать... ничего не вышло.
- Даже со мной, - кивнула Вивьен. - Наверное, тогда мы тоже делали что-то вроде круга, да? Не вышло. Это была добровольная сделка Майкла, мы не могли расторгнуть силой.
- Мы нашли его. И сделали то, что пришлось.
Вивьен вздохнула и положила руку на плечо Роберта. Мэтту же хотелось зажмуриться, не слушать дальше. Он покосился на Даниэля, на лице брата застыло непроницаемое выражение.
Роберт ровно сказал:
- Я пустил пулю в тело собственного брата, чтобы спасти его.
22. Впусти меня, и никогда не будешь одинок
Детектив Уилл Беннетт думал, что дело приняло странный оборот.
Хотя больше он сочувствовал коллеге.
Джесси Крейн опустилась на стул и вытянула ноги. Она держала пластиковый стаканчик с дрянным кофе - кажется, пятый за сегодняшний рабочий день. Который вообще-то давно подошел к концу, но уезжать домой детективы не торопились. Джесси ткнула в сторону раскрытой папки, где хранила показания по делу Бенджамина Тайлера. Сейчас бумаги лежали веером, неестественно белые в ярком электрическом свете.
- Чертовщина какая-то, - сказала Джесси.
Уилл Беннетт кивнул и не смог сдержать улыбку:
- Добро пожаловать в Новый Орлеан.
- Хочешь сказать, у вас вместо заказных убийств заказные ритуалы?