Где-то в глубине души Лань радовалась, видя, как этот речистый фэец, не закрывавший рта на имперских и прочих встречах, на всех собраниях и балах, сейчас тщательно взвешивает каждое слово, сознавая, что оно может оказаться последним.
– Я и понятия не имел о преступных деяниях моего сына и его трусливом сердце. Я клянусь золотистым серпом Луны. – В голосе Морвена зазвенела впечатляющая ярость. – Я решительно отвергаю все, что двигало мыслями и поступками Кормака. Его тело не удостоится ни могилы, ни погребения. Оно не поплывет на корабле к Землям Лета. Я позабочусь о том, чтобы его имя было полностью вычеркнуто из всех хроник нашего дома.
Лидия позволила себе каплю сожаления из-за смерти агента Офиона. Наследного принца Аваллена, отдавшего все ради уничтожения гнусных существ, перед которыми она стояла.
То же делала и она. Делала и будет делать.
Полярис – Северная Звезда, – избравшая себе облик темнокожей и белокрылой ангелицы, заметила Морвену, лениво растягивая слова:
– Ты бы при всем желании не смог отправить тело Кормака к Землям Лета, поскольку этот безрассудный парень сгорел дотла. И пытался сжечь нас. Как будто жалкий огонь способен это сделать.
Полярис негромко рассмеялась, и Лидии показалось, словно ей когтями раздирают кожу.
Морвен молчал. Он сказал все, что мог. Сама его коленопреклоненная поза показывала: если понадобится, он будет молить о пощаде. До этого вполне могло дойти, однако пока король Аваллена хоть и стоял на коленях, но головы не опускал.
Легенда утверждала, что даже астериям не под силу проникнуть сквозь туманы, окружающие Аваллен. Правда, Лидия не слышала, чтобы такие попытки предпринимались. Возможно, Морвен поспешил явиться сюда и по этой причине, дабы не давать астериям повода проверить истинность легенды.
Если некая древняя сила, окружавшая Аваллен, действительно могла заграждать доступ астериям, ради сохранения этой тайны стоило пресмыкаться и лебезить перед ними.
Ригелус закинул ногу на ногу. Непринужденная поза. Непринужденный голос. Таким голосом Светлая Рука отдавал распоряжения о казни целых семей.
– А ты, Эйнар? Что ты имеешь сказать о своем сыне?
– Дерьмо, – злобным шепотом произнес Поллукс, стоявший на коленях рядом с Лидией. – Предатель.
Его крыло по-прежнему касалось ее ноги, словно нога была его собственностью. И вся Лидия целиком.
Король Осени не обратил внимания на слова Молота. Он игнорировал всех, кроме Ригелуса.
– Рунн с рождения был необузданным, – сухо ответил он Ригелусу. – Я делал все, чтобы держать его в рамках. Почти не сомневаюсь, что он вляпался во все это из-за махинаций его сестры.
Лидия сдержала желание стиснуть кулаки. Усилием воли заставила сердце биться в привычном, замедленном ритме, чтобы ванирские уши ничего не заподозрили.
– Значит, ты готов уберечь одного своего ребенка, отказываясь от другого? – спросил Ригелус, губы которого сложились в легкую улыбку. – Что ж ты тогда за отец, Эйнар?
– Ни Брайс Куинлан, ни Рунн Данаан более не имеют права называться моими детьми.
Ригелус склонил голову набок. Его короткие темные волосы поблескивали в сиянии хрустального зала.
– Я думал, она взяла себе имя Брайс Данаан. Ты аннулировал ее статус принцессы?
На виске Короля Осени дрогнула жилка.
– Я еще решаю, какое подобающее наказание для нее избрать.
Поллукс зашелестел крыльями и, не поднимая головы, злобно заявил Королю Осени:
– Когда мои руки доберутся до этой поганой дырки между ног, называющейся твоей дочерью, ты будешь рад, что отрекся от нее. За то, что она сделала с Гарпией, я отплачу ей в десятикратном размере.
– Вначале тебе придется ее найти, – холодно сказал ему Король Осени.
По мнению Лидии, Эйнар Данаан был одним из немногих фэйцев Мидгарда, способным открыто перечить столь могущественному ангелу, как Молот. Янтарные глаза фэйского короля, такие же, как глаза его дочери, были устремлены на астериев.
– Ваши мистики уже установили ее местонахождение?
– Ты не желаешь узнать, где находится твой сын? – с лукавой улыбкой спросила Октартис – Южная Звезда.
– Я знаю, где находится Рунн, – невозмутимо ответил Король Осени. – Он заслужил то место. – Король повернулся в сторону Лидии и холодно на нее посмотрел. – Надеюсь, ты выжмешь из него все ответы до последнего.
Лидия выдержала его взгляд. Ее лицо было подобно камню, льду. Подобно смерти.