С другой стороны – и да, я во всем всегда ищу хоть какие-то плюсы, – теперь я понимаю, что значит татуировка Юстуса – это не оберег. Ох, он и не догадывается, какая кара его ждет. Я разорву его на клочки, а затем растопчу каждый из них.
– Готово? – выдыхает Данте.
– Да. – Голос Мериам вырывает меня из тревожных мыслей. – Теперь отойдите. Я попытаюсь освободить магию внучки.
– Попытаешься? – Данте опускает отмеченную печатью руку.
– Мы уже обсуждали, Маэцца. Если ее шаббинская сторона слишком переплетена с вороньей, то, возможно, без Лоркана у меня не получится разорвать чары.
– А я уже говорил, что присутствие Рибио исключено.
Мериам предлагала высвободить мою магию с помощью Лоркана? Разве может она не понимать, что он убил бы ее раньше, чем она успела уколоть себе палец?
О боги! Нужно предупредить его, что ее смерть повлечет за собой и мою.
Глава 9
Данте отступает, а я пытаюсь выровнять дыхание. Напрасные старания. Сердце колотится слишком быстро, сокращая каждый мускул в теле.
– Развяжи платье на шее. – Голос Мериам возвращает мой взгляд к ней. – Мне нужен прямой доступ к сердцу.
Мурашки пробегают по позвоночнику, пригвождая ступни к обсидиановому полу. Я хочу вернуть магию, но также хочу жить. Опасно подпускать ведьму к сердцу.
Вдруг она его остановит?
Вдруг разглагольствования о наших связанных жизнях – одна большая ложь?
Вдруг…
Чья-то рука сжимает веревки у меня на шее и дергает. Я скольжу взглядом по смуглым пальцам к белому рукаву куртки, которую Данте носит под золотыми доспехами, затем выше, к каменной челюсти и холодным глазам.
– Не прикасайся ко мне! – рычу я.
Данте бросает на меня свирепый взгляд.
– Тогда начни, на хрен, слушаться, мойя.
Я стискиваю челюсть.
Мериам поднимает пальцы и ждет, когда я добровольно сделаю единственный разделяющий нас шаг.
– Знаю, ты меня боишься, Фэллон, но тебе нужно мне довериться.
Я фыркаю.
– Последний раз предупреждаю, стрега, еще раз заговоришь на шаббинском, и я отрежу тебе язык!
Мерда! Я затихаю, как мышка в амбаре. Только бы Данте не услышал моего фырканья. То, которое словно кричит: «Заклинательница змеев свободно владеет шаббинским!» Я потираю ключицу и бросаю взгляд на Данте, чье внимание приковано к Мериам.
Облегчение ослабевает, когда я отвожу глаза и замечаю, как генерал приподнимает кирпичную бровь. Щеки вспыхивают, и я спешу сосредоточиться на Мериам.
– Простите. – Она выставляет ладонь, и только теперь я замечаю ее жуткую татуировку. – Я путаюсь между лючинским и шаббинским. В моей голове оба языка звучат одинаково.
Она разводит пальцы веером, словно разминая. От кончиков отражается сверкающий лючинский герб за ее спиной, будто они покрыты маслом. Полагаю, она размазала по ним кровь, однако, прищурившись, понимаю, что блестящие участки – это мозоли. Вероятно, из-за постоянных уколов. Это ждет и меня? Новые мозоли? А я была так рада избавиться от старых.
– Я объясняла Фэллон, почему мне нужен доступ к ее сердцу.
На этот раз я оглядываюсь на Данте, чтобы изучить его реакцию и понять, на каком языке она говорила.
– Снимай блузку, мойя. – Он кивает на ткань, покрытую коркой грязи и темно-бордовыми каплями.
Я почти рычу. Мне ненавистен навязанный мне новый титул, почти так же сильно, как ненавистен он сам.
Когда я продолжаю стоять неподвижно, Данте достает черный меч, подцепляет вырез на шее и опускает клинок вниз, распарывая рубашку и корсет под ней. К счастью, он остается на месте, тем не менее это не останавливает поднявшуюся новую волну гнева.
– Какого подземного мира с тобой не так? – шиплю я, сжимая в кулаке неровные края рубашки, прикрываясь.
Мериам подзывает меня пальцем.
Я не двигаюсь с места. Тогда Юстус меня приподнимает и подносит ближе к своей жене, которая ласковым жестом убирает с моей груди края рваной блузки.
– Заклинание необходимо произнести на шаббинском. Меня нельзя прерывать, иначе ничего не выйдет. – Мериам смотрит на Данте, явно адресуя предупреждение ему.
Он двигает челюстью из стороны в сторону, и она лязгает, как якорная цепь.
– Ладно. Приступай. Юстус, внимательно слушай, что она говорит.
– Фэллон, знаю, ты меня ненавидишь, но кровная связь была необходима. Клянусь, я все тебе объясню, но сперва позволь мне вручить дар, который я тебе задолжала двадцать два года, – говорит Мериам. Я сердито сверлю ее взглядом. Она добавляет: – Тебе понадобится магия, чтобы отсюда выбраться.