Он слегка вздергивает подбородок и глядит на меня сверху вниз, словно подчеркивая то, что он наделен превосходным интеллектом.
– Не понимаю, зачем вы просите подтверждения, дженерале. Очевидно, вы весьма осведомлены обо всех тонкостях сверхъестественных сил.
– Стены заглушают их связь, тем не менее если желаете, Маэцца, в качестве дополнительной меры предосторожности я буду добавлять ей в еду обсидиановый порошок.
О, да он просто умоляет накормить его железом! Я представляю, как вонзаю инкрустированный рубинами меч ему в шею.
– Ты выбрала Лоркана в качестве пары? – спрашивает Данте немного тише, однако от меня не ускользают окрашивающие его эмоции.
– Они не выбирают… – начинает Юстус, но я перебиваю:
– Да. Я выбрала его. И всегда выберу его.
Тени находят на и так мрачное лицо Данте. Он сжимает полные губы, а в горле подпрыгивает кадык, когда он проглатывает новость, которую ему скормил Росси.
После очередного долгого молчания Данте говорит:
– Полагаю, теперь понятно, почему поговаривают, будто Птичий Король сошел с ума и его собственный народ от него отворачивается.
Данте заявляет это без малейших колебаний, вот только я была там, в Небесном Королевстве, всего пару минут назад, с народом Лоркана, и хотя успела увидеть лишь таверну, тем не менее не похоже, что моя пара потерял хоть одного из верных перевертышей.
Я склоняю голову набок.
– Отворачивается, говоришь?
– Вороны слетаются на Шаббе, поскольку не доверяют суждениям своего предводителя. – Данте сообщает новость со слишком довольной физиономией. Прямо как когда говорил о том, что Габриэль ранил мою пару.
Поскольку то было ложью, я предполагаю, что и о птичьем бегстве он соврал.
– Кто-нибудь из воронов присоединился к твоим рядам, Данте?
– Можно подумать, я стану делиться этим с женщиной, чей разум связан с разумом моего врага. – Данте выразительно фыркает, тем самым сообщает мне все необходимое: только уличенный во лжи нуждается в такой браваде.
– Знаешь, чего еще тебе не следует делать с женщиной, чей разум связан с разумом твоего врага? – вопрошаю я сладким голоском. – Силой тащить под венец. – Я выдерживаю театральную паузу для пущего эффекта. – Как, по-твоему, отреагирует моя пара, когда узнает, что ты забрал нечто, принадлежащее ему?
Данте ухмыляется, и хотя его взрывной нрав пугал меня и прежде, сейчас внутри поднимается страх в десять раз сильнее.
– Скоро твоя пара превратится в простое животное. Я слышал, что некоторые женщины до тревожного сильно привязываются к своим питомцам… – Он бросает взгляд на Юстуса, несомненно, намекая на Ксему и ее попугая, упокойте боги его гнилую душу. – Все же питомец не способен зачать наследника в твоем чреве. Питомец не может предложить тебе всего того, что может предложить настоящий мужчина.
Лучше бы ему даже не думать о моем чреве.
– Ты понимаешь, почему я не боюсь мести Лоркана Рибио? К тому времени, как мы выйдем на поверхность, твой пернатый король превратится в тупую птицу без крупицы разума, весь его мерзкий клан полулюдей станет животными, на которых они и так похожи. Пуф! – Данте щелкает пальцами. – И вороны исчезнут навсегда, а Люче вновь станет безопасным.
Единственное, что пуфнет и исчезнет, так это голова Данте, отделенная от туловища.
Впервые за целую вечность мысль об обезглавливании не заставляет меня содрогнуться. С другой стороны, все-таки я пронзила мечом сердце человека. Да, в темноте, но я почувствовала его мягкие органы и натянутые сухожилия. Почувствовала, как его тело обмякло под моим клинком. Почувствовал, как дыхание Дардженто покинуло его легкие, а сердце замерло.
Данте переключает внимание на Юстуса.
– Ты уже привел целителя?
Юстус отвечает, не отводя взгляда от меня:
– Да. Я привел того, который живет у нас. Обычно он лечит лошадей, но также научился исцелять фейри.
Значит, Росси в самом деле построили свое поместье поверх подземного замка Косты.
Данте медленно отступает, словно не желая уходить. Неужели не доверяет своему генералу?
– Одень Фэллон, да поскорее.
– В мгновение ока моя внучка будет одета и станет покладистой.
Покладистой? Должно быть, обсидиан вредит и мозгам фейри, учитывая, насколько они все отупели.
Коротко кивнув, Данте разворачивается на пятках и вылетает за дверь, у которой стоят два солдата. Темноволосый не смотрит в нашу сторону, в отличие от седовласого.
Катон стоит прямо, однако очертания фигуры словно вибрируют от явного желания броситься в комнату и помочь. Но кому, Юстусу или мне?